Страница 32 из 66
***
Из леса я вылетела разъяренная и красная как мурок. Я с такой силой продиралась сквозь плотные заросли, что волосы стали напоминать гнездо этих же муроков. Знала же, что давно пора отстричь волосы, ведь длинные пряди всегда приносят больше хлопот, чем радости. Да и к тому же, зачем мне носить такую гриву?
Олла с деловым видом осматривал Дверь, которая одиноко возвышалась на опушке. Ее болотно-зеленый цвет гармонировал с опушкой, сливаясь с ней. Можно было спокойно пройти мимо нее и не заметить, но чутье Оллу не подвело.
-Почему так долго? – нетерпеливо бросил он, всматриваясь в каждую трещинку Двери. Будь Дверь юной барышней, то покраснела бы и упала в обморок от столь пристального внимания. Позолоченные цветы, змеящиеся по дереву вокруг ручки, внезапно раскрылись и зацвели. Дверь раскрасилась в желтые, красные и синие соцветия.
-Дорога плохая была, - ощерился Мариус в ответ, привычно хлопая себя по карманам. Но трубку, словно насмехаясь, он выудил из воздуха. Ловкость рук, ее так просто не потеряешь и не раздашь. Дымок быстро закурился вверх, утекая к темнеющим небесам. Мы и не заметили, что провели в гостях у Жрицы столько времени.
Тревога не отпускала. Я беспокоилась о Сано, ведь она оставалась моей подругой, даже будучи под властью картины. Даю слово, решительно подумала я, что как только разберемся с Каином, я вернусь и спасу тебя. Но маленький храм за лесом, на самой вершине холма, оставался безучастным ко всем моим клятвам..
Олла привлек мое внимание щелчком пальцев:
-Гляди, эта Дверь приведет нас к Библиотеке.
-Ты уверен? – я с сомнением осмотрела Дверь со всех сторон, но уверенности во мне не прибавилось. Дверь как Дверь. В нашей ситуации безопаснее путешествовать через несколько порталов, чтобы не отследили. Но Олла был непоколебим. Он утверждал, что нам надо эти этой дорогой. Разгорелся спор, в который Мариус, будучи человеком умным, даже не пытался вмешаться. С блуждающей на губах улыбочкой он наблюдал, как мы пытаемся друг друга переорать. Из меня выплескивалась вся злость и усталость, тяжким грузом висевшие на шее. Я была готова вопить, кусаться, бодаться, лишь бы добиться своего. Интуиция у курпуса – святое, а моя утверждала, что не стоит идти через эту Дверь. Слишком уж невинно она выглядела.
-Ты дура подозрительная, - Олла раскраснелся и весь трясся от злости. Мое упрямство было ему поперек горла. Привратник настолько увлекся, что забыл закрыть канал энергии между нами, и теперь меня захлестывало болью. Бездна, что же он чувствовал на самом деле, если отголоски, силой меньше в десять раз, сбивали меня с ног?!
-Сам такой! – визжала я, пытаясь насадить его на рога, как на вертел. Олла увернулся, разозлив меня еще сильнее. От боли и обиды хотелось лечь под ближайший кустик и умереть.
Мариус докурил, вытряхнул трубку и примирительно проговорил:
-Я бы на вашем месте поумерил пыл. У нас гости.
Тонкий конец курительной трубки указывал на самую чащу, откуда полчаса назад с треском выбежала я, а затем и Мариус. И снова запах разложения заполнил пространство. За последние дни я с ним свыклась, и отторжения он уже не вызывал. Скорее предчувствие из разряда «сейчас что-то будет».
Из-за кустов, стеная и охая, выползало _нечто_. Оно цеплялось длинными черными пальцами за ветви и корни, и от одного прикосновения растения обращались в прах и гниль. Извиваясь и перебирая конечностями, к нам полз тленевик.
Мариус с тяжким вздохом взмахнул своей трубкой, и та с громким хлопком превратилась в лук. Стрелы наемник вынимал из воздуха, нисколько не заботясь тем, что появляются они из небытия.
-Назад, - рявкнул Олла, когда тленовик, перекатываясь грузным телом, в несколько шагов преодолел разделявшее нас расстояние и заслонил Дверь. Я послушно отступила назад, второй раз за час вытаскивая нож. Я не собиралась пользоваться силой, чтобы выиграть схватку, но рога зачесались от предвкушения стычки.
-Что здесь делает тленовик?! У них же гнездо в Низменных землях! – в руках Мариуса сверкнула вспышка, вынудившая нас пригнуться. Я припала на колено, почти утыкаясь лицом в землю. В нос тут же хлынул запах сырой земли, припорошенной пеплом. Одна из стрел Мариуса, грациозная алая вспышка, пробила в боку тленовика дыру размером с кулак. Монстр зарычал, распахивая пасть и обнажая десятки кривых зубов в глотке. Из раны с обгоревшими краями засочилась бурая слизь, комьями падая на землю. От слизи трава дымилась и чернела, исходя тошнотворной вонью.
Тленовики – несчастные создания из глины и плесени. Сами по себе они безвредны, только если кто-то не наймет их для работы. К несчастью, я помнила, что тленовики практически неуязвимы, а склизкая жидкость, заменяющая им кровь, страшно ядовита. Достаточно одного прикосновения, чтобы повидаться с Чистильщиками. К тому же, она затягивает тленовикам раны лучше всех заговоров лекарей.
Вспышка! Еще одна! И еще! Мариус выпускал стрелы почти без перерыва, и они пронзали подступающие сумерки, втыкаясь в рыхлое тело монстра с еле слышным шипением.
-Да сдохни ты, тварь! – сквозь зубы процедил Мариус, разглядывая противника в прицел лука. Оппонент проигнорировал выпал в свою сторону, перебирая конечностями и не собираясь никуда уходить. Своей тушей тленовик загораживал Дверь, и теперь стало понятно – не просто так.
Олла взмахнул крылом, и дюжина перьев с остротой ножа вонзились в гниющую плоть с громким чавканьем, но не причинили чудовищу существенного урона. Распахнув пасть, тленовик плюнул в нашу сторону комком слизи. Она пролетела совсем рядом, и я юркнула под защиту Оллы, выглядывая из-за развернутого крыла. Перья сверкали багрянцем, словно рубиновая стена. Стискивая зубы, Олла тратил последние крохи энергии на то, чтобы сделать крыло прочнее алмаза. Но силы стремительно таяли.