Подарок

Глава 25

— Так Вы утверждаете, что не разглядели того, кто в вас стрелял? — переспросил полицейский у Вик, устало и немного меланхолично занося ее показания в протокол.

Когда коренастый, с большими залысинами инспектор Хопкинс представился, она подумала, что худшей шуткисудьба ей еще не подкидывала. Снова услышать такую знакомую фамилию! Это на некоторое время вывело ее из равновесия. И хотя рассудок убеждал, что в Лондоне найдется еще как минимум несколько сотен Хопкинсов — память мгновенно воскресила то, что Вик так старалась оставить в прошлом.

Версия вчерашних событий была придумана ею накануне: они собирались навестить друзей, в районе вокзала Ватерлоо вышли из такси, и в сумеречном переулке подверглись нападению грабителей. Альберт заартачился и получил пулю. Лиц в темноте они не видели, перепугавшись, забежали в служебное помещение театра.

— Нет, я не разглядела… все произошло быстро, было так страшно… — Вик замолчала, словно борясь с нахлынувшими воспоминаниями. Полицейский истолковал ее волнение, как последствия сильного потрясения и шока, тон его стал заметно мягче.

— И еще один вопрос, мэм. Судя по показаниям врачей, принимавших вашего жениха вчера вечером, вы оба были одеты не совсем обычно.

Виктория подняла глаза, этот вопрос был так ожидаем, что ответ уже давно созрел в ее голове, но она изобразила недоумение:

— Необычно?

— Ну, хм… медсестра упомянула викторианские костюмы.

— Ах это. Ну да. Мы ведь собирались на тематическую вечеринку к друзьям. Они недавно помогали мне с рекламным проектом для фирмы «Маленькие радости». Главной темой были рождественские традиции викторианской Англии, вот и появилась идея для праздника! А у меня осталась кое-какая одежда со съемок…

Лицо Хопкинса неожиданно преобразилось в милейшей улыбке

— Так это ваших рук дело! Ну и ну, а я все думаю, где Вас мог видеть. Моя жена накупила с дюжину их открыток и шикарный подарочный постер! Значит на календаре были Вы?

Вик кивнула в ответ и мысленно возблагодарила Небеса за еще одно, но гораздо более удачное совпадение, хвала вездесущей рекламе!

— Ох, извините, перебил, продолжайте. — Хопкинс деловито наклонился к своему блокноту.

— …. Вообщем, больше и добавить нечего, невеселый косплей у нас получился, как видите… — подытожила Вик и многозначительно замолчала. «Пусть лучше думает, что они с Альбертом парочка со странностями, чем задает лишние вопросы»

Но инспектор лишь выразительно хмыкнул и вновь уткнулся в свой протокол, а затем пристально посмотрел на нее и спросил:

— Наши эксперты изучили пулю, попавшую в вашего жениха, очень любопытная получается картина.

— А что с ней?

— Она выпущена из револьвера Кольт — Патерсон, образца 1839 года, — сверившись с отчетом заявил полицейский, — Старинное, редкое оружие. И уже давно не используется по назначению, оседая в частных коллекциях. Что скажете?

Вик сделала непроницаемое лицо, хотя сердце выделывало отчаянные кульбиты в ее груди.

— Я скажу, что мне все равно, с помощью чего пытались убить Альберта, главное чтобы эти отморозки побыстрее оказались за решеткой.

— Это очень важная улика. Не каждый день увидишь такое.

— Значит, она поможет быстрее вычислить нападавших? Я правильно поняла?

— Да, абсолютно. Вспомните, возможно, подобное оружие встречались вам раньше, например, в доме у кого-нибудь из знакомых, друзей? — Хопкинс, по многолетней привычке, внимательно следил за реакцией своей собеседницы.

— Нет, я точно ни у кого не видела ничего подобного, — ответила Вик, после деланных раздумий.

— Все-таки напрягите память на досуге и дайте знать, если вспомните что-нибудь важное, — сказал он на прощанье, оставив свою визитку.

— Обязательно, инспектор, — ответила Виктория, заставив себя изобразить подобие улыбки.

— Хорошего дня, мисс Кент.

Ей показалось, что кто-то разжал невидимый капкан, в котором отчаянно задыхалось ее сердце. Но его беспокойный стук еще отзывался в ушах, а ладони предательски вспотели. Им с Альбертом удалось преодолеть временной портал, но ее бывший жених унес в своем теле артефакт, который совсем не вяжется с версией банального нападения уличных грабителей.

Смятение длилось недолго. Она должна встретиться с Альбертом раньше полиции, ведь, как только он окончательно придет в себя, его тоже допросят. Конечно, нестыковки в показаниях можно списать на шок от ранения и последствия наркоза, но не хотелось бы окончательно запутываться во лжи.

Баронесса Кобург заняла круговую оборону у кровати своего гениального сына, как только он пришел в сознание. Врач и медсестры быстро поняли, что с ее напором им не совладать и оставили свои попытки убедить Аделаиду в том, что ее сыну оказана вся необходимая помощь, а его жизнь уже вне опасности.

Когда Виктория далеко после полудня показалась на пороге палаты, баронесса вполне дружелюбно справилась о ее самочувствии и предложила совместный ланч, ей явно натерпелось узнать подробности вчерашнего происшествия. Вик пришлось торопливо согласиться, чтобы поскорее остаться с Альбертом наедине. О разговоре с его матерью она подумает позже.

— Как ты? — спросила она, когда за баронессой закрылась дверь.

— Хуже не бывает, — отозвался он — Но ты здесь, и это главное, — и вымученно улыбнулся бледными, ссохшимися губами.

— Альберт, они знают про пулю, — выдала она сходу, не в силах больше сдерживать свои эмоции, быстро излагая содержание недавней беседы с полицейским, — Прости, конечно нельзя вываливать все это на тебя так сразу, но я подумала — ты должен быть в теме, когда будешь давать показания, — добавила она в конце, во все глаза наблюдая за его реакцией.

— Не извиняйся, ты все правильно сделала. Только боюсь, — он немного поморщился от боли, сделав попытку пошевелить рукой, — Пуля заинтересует кое-кого еще…

— О чем ты? — с тревогой в голосе переспросила Вик.

— В любом случае, тебе не о чем беспокоиться. Но лучше на время исчезнуть из виду. Если тебе не запретили покидать город, уезжай, не стоит мозолить глаза полиции, подставлять себя под лишние расспросы. У тебя есть варианты?

— Мама приглашала приехать на праздник в Сассекс, — машинально ответила Вик, — Но ты так и не ответил. Кто еще может заинтересоваться этим делом?

— Виктория, ты задаешь слишком много вопросов, я еще не в состоянии выдержать это, — Альберт бессильно откинулся на подушку. Притворщик из него был никудышный, и она без труда догадалась, что на самом деле он не хочет об этом говорить. Но ничего нельзя было поделать. С его упертостью мог справиться только профессор Роберт Пиль, да и то в некоторых сугубо принципиальных для физики вопросах.

— Поезжай за город, сегодня же канун Нового года! И свою маман успокоишь и сама немного развеешься! — Я прошу, так будет лучше, — он вдруг взял ее руку в свою и легонько сжал.

— Ты невыносимый зануда, Альберт Кобург, — сказала она с притворным раздражением, немного поправив его длинную челку, то и дело падающую на глаза.

— Я знаю, — проговорил он, силясь улыбнуться.

Через час с небольшим, Вик сидела в вагоне поезда, который стремительно двигался на юг от Лондона в небольшой городок Укфилд в Восточном Сассексе. Сегодня ей чудом удалось избежать ланча с Аделаидой, сославшись на нехватку времени — она ведь так торопится обнять свою мать, которая немало взволнована тем, что произошло с ней и Альбертом накануне.