Страница 42 из 169
— Клод! — я едва поспевала за несущейся статуей. Мужчина скользил по тропе с такой скоростью, что казалось, он не идет, а летит. — Чем этот кокон так опасен? То есть, я поняла, что это зародыш той самой магии, что терроризирует миры, но причем здесь сам кокон? Та же магия воды может разрушить целую цивилизацию. Цунами уничтожают города. Волны-убийцы топят корабли. Но, это же не делает воду плохой. И магия не причиняет вреда, пока не попадет в плохие руки.
Ума не приложу, почему я решила вступиться за чернильного младенца. Можно подумать, мне мало проблем с вечно стоящим над душой Клодом и я хочу еще больше контроля и наездов с его стороны.
— Это другая магия. Она может творить только зло.
— В самом деле? — ни на секунду не поверила я, прожигая дыру в спине статуи. Как раз между лопаток, где на перевязи висел меч. — Могу поклясться, что когда Лёша перечислял виды магий в его яслях, я отчетливо слышала про магию Смерти, Хаоса, Подчинения, Абсолютного Разрушения и Последнего Мгновения. Что такого жуткого в том черном клубке, что могло бы переплюнуть все это?
— Да, Клод, расскажи ей, — непочтительно хмыкнул Лёша.
Он впервые демонстрировал откровенное недовольство своим коллегой.
— Ле'ахеш'иарс'ту… — подобно несмазанным петлям, заскрипел металл. Такой звук я слышала всего несколько раз, когда от злости Клод сжимал челюсть. Когда он вновь заговорил, мы уже стояли на пороге перед входом в пещеру. — Если с этим выпуском что-то произойдет — это будет твоя вина. — Сквозь зубы проскрежетало злое божество, прежде чем обратиться ко мне. — Эта магия искажает реальность,
— Не худшее из того, что я слышала.
Клод много рассказывал про заражение, расписывал последствия; как на ровном месте загнивают миры; как великих героев сражают заговоры недавних соратников; как магия оборачивается против своих носителей; как расы восстают друг против друга; как великие империи обращаются в пыль под ступнями Врага. Но ни разу он не объяснял, как действует эта магия и для чего Врагу гибель чужих цивилизаций.
То зеркало, где я видела человека в черном, показывало обычный сад. В нем не было разлагающихся трупов, человеческой агрессии или любого другого проявления зла. Впрочем, дальше деревьев и цветущих кустов я не заглядывала, но разве общий упадок мира не должен читаться в каждой его частичке?
Я больно прикусила губу, вспомнив о незнакомце из зазеркалья. Ведь намеревалась же спросить Лёшу или Атроса о нем. Ждала подходящего момента, чтобы отвязаться от железного надзирателя и поговорить с ясноглазым божеством наедине. Так нет же, Клод со своей паранойей. А как при нем разговаривать на откровенные темы, если для любого неверного слова у него есть соответствующий выпад с мечом наголо?
— Для Избранных эта магия еще более опасна, чем для отдельно взятого мира, — холод безжизненного металла гулом пронесся по каменному своду пещеры. Клод с эластичностью жевательной резинки, протиснулся сквозь узкий проход чужого убежища. Я последовала за ним с куда меньшей грацией. — Она меняет врожденную удачливость Избранной. Переворачивает с ног на голову и предлагает худший вариант развития событий. Она подменяет понятия в заложенном сценарии мира. В его отношениях с Избранной. Мир восстает против нее, вместо того чтобы принять и поддержать. Таким образом, стычка двоих заканчивается не дружбой, а ненавистью. Случайный артефакт не срабатывает. Помощь не успевает. Чистая любовь оборачивается одержимостью. Все происходит не тогда, не так и не с теми, а каждое принятое решение неверно.
Мы вошли. Радужные пересветы скользили по гладким уступам.
— Почему, то же самое она не делает с Врагом?
— Это его магия. Магия Золотой Оси. Магия, что порабощает людей и миры. Мы не можем ее использовать. Это вирус. Зараза. Единственное, что может спасти мир, это если Избранная окажется в нем раньше.
— Мы что, вроде как лекарства для поднятия иммунитета?
— Скорее, как прививка, — хмыкнул Клод. — Приемлемо до заболевания, но не после.
Я нахмурилась.
— Разве прививка не содержит в себе более легкий штамп болезни как раз для того, чтобы организм выработал иммунитет? То есть, эта та же зараза, ведь так? — лицо Клода осталось непроницаемым. Мой боевой настрой резко сдвинулся к отметке дурного расположения духа. — А, понятно. Дошло. Если мы приходим позже магии Золотой Оси, мы только усугубляем ситуацию.
Мы не лечение. Обещанные плюшки в виде исполнения желаний — всего лишь последствие нашего вмешательства. Отступные от мира. Мы тот же самый вирус, только в легкой форме. Черт! Какая-то хреновая сказка получается.
— Лёша принес кокон позже, чем появились мы, — вспомнила я. — Значит, он не может причинить нам вред. Сначала Избранная, потом магия, равно счастливый конец. Так ведь?
— Так, — подтвердил Клод, выискивая среди цветных малышей, чужого. — Но мы в стерильном мире Атроса. А вы — Избранные иных миров.
Стерильные миры — это миры, где живут боги, где располагаются их пантеоны и куда они уходят на покой, когда жизнь подопечных перестает их интересовать или же, когда богов перестают почитать. Здесь они встречают свой вечный покой, заслуженную пенсию и забвение. Когда боги уходят или утрачивают свои силы, их миры теряют защиту. И, как раз тогда, из закрытых миров они превращаются в потенциальные жертвы для Врага.