Страница 148 из 169
«Малыш, — позвала я. — Малыш, ты мне нужен».
Комочек внутри меня сжался. Его пугало давление и агрессия происходящего.
«Все хорошо», — пообещала я и, представляя, что нити настоящие, послала это видение Малышу.
Вообразив, что мои руки покрыты той же самой субстанцией, я ухватилась за нити. В этот раз рука не прошла сквозь них. Шероховатая материя магии скользила по коже нежным бархатом. Я могла ее трогать. Я могла с ней взаимодействовать.
Ухватив разросшуюся паутину золота, потянул на себя, как невод из воды. Магия тревожно застонала. Намертво вцепившись в Атроса, она не желала сдвигаться ни на дюйм.
Малыш вздрогнул, и цепочка рассыпалась, вновь превращаясь в бестелесный свет.
Черт.
«Успокойся, — сказала я себе. — Сбавь обороты. Злостью дело не решишь. Нельзя на филигранную работу идти с отбойным молотком. Будь мягче и нежнее».
Я ухватила одну из нитей и вновь визуализировала свое намерение. Чтобы разрушить плетение, достаточно потянуть за одну ниточку. Это как с колготками. Одна зацепка портит весь ансамбль.
Вязать я не умею. Уроки труда в седьмом классе третьей четверти, где нас учили этой хитрой науке, я проболела (или прогуляла, впрочем неважно, вы все равно ничего не докажите). Но у меня был кот. И пряжа. Высшего образования для сматывания ниток в клубки никто от меня не требовал. А именно этим я сейчас и занималась: скатывала золотые нити в клубочки.
— Ничтожество, цепляющееся за жизнь, — это сказал Враг.
— Одноклеточное, возомнившее себя равным нам, — это сама тактичность Клод.
Я опустила голову, полностью сосредоточившись на спасении Атроса.
Я должна заниматься своим делом и не отвлекаться на ерунду. Но… Почему же Атрос не просыпается?
Вот тот самый момент, когда ему следовало засветиться голубыми огоньками, прогрохотать могучим голосом, изменить реальность (он же главный бог этого мира, в конце-то концов), победить Врага и приказать Клоду извиниться передо мной.
Но ничего не происходило. Яма хранила гробовое молчание. Пещеру освещала магия, прилипшая к стенам. Враг и Клод вели битву не на жизнь, а насмерть, и последний явно проигрывал. Тинхе не стеснялся использовать магию. Клод не всегда успевал уворачиваться, но не смел покидать позицию. Не теперь, когда у Врага особый меч против Лёши и заклинание запечатывания против Атроса.
И тут до меня дошло. Ничего не произойдет. Лёша не придет в самой ответственный момент. Атрос не проснется, а Клод не сотворит чуда. Бог меча и наездов на меня сражается не потому, что надеется победить. Просто других вариантов нет. Он защищает своих друзей и свой дом. Единственная надежда, что у него осталась — это я. Я, которая сидит и ничего не делает, потому что ждет чуда от других. А чуда не будет.
Если я не поднимусь и не сделаю всего сама.
Избранная — это не когда сидишь в золотом дворце, а вокруг мужчины с опахалами. Избранной, не приносят все на блюдечке. Она должна бороться за лучшую жизнь. Не только за свою, но и за чужую. Ее друзья — не орудия для достижения целей и не потенциальные костыли для победы. Они те, ради кого она пойдет на все.
Избранная — это когда ты встаешь и что-то делаешь. Избранная спасается бегством только для того, чтобы вернуться и нанести противнику сокрушительный удар. Даже если это означает собственную гибель. Потому что поступок ничего не стоит, если за него не заплачено.
Звякнул меч, отлетая по другую сторону от меня и ямы. Но я не стала задаваться вопросом, смогу ли добраться до оружия, прежде чем Враг кинет в меня магией. Я вообще больше в руки ни одного меча не возьму. Их постоянно отбирают.
— Ты будешь наблюдать.
Клод сдавленно застонал. Враг пронзил его плечо, пригвоздив лезвием к скале. Для такого требуется невероятная силища! Мужчина в черном пробормотал заклинание и что-то темное, с оттенком фиолетового цвета, обрушилось на бога из металла. Это повергло его тело в болезненные спазмы, заставляя извиваться и ранить себя о меч еще сильнее.
— Хватит! — а это уже я.
Враг не отреагировал. Я не имела значения.
«Будь со мной, Малыш» — попросила я, и, возомнив себя американским питчером, влепила Врагу золотым комком света, что насобирала с Атроса, промеж лопаток.
Он потрясенно замер. Большая часть магии разбилась о его волшебные одежды, защищенные античарами. Но часть достигла цели. Враг остановился. Бурая пыльца, мучающая Клода, осела к его ногам. Мужчина повернулся ко мне.
— Кто это сделал? — взгляд Тинхе замер над темнеющим провалом ямы.
— Я, это сделала я! — Конечно, меня одолевала злость. И это было лучше, чем страх или отчаянье. — Может, теперь оставишь в покое моего бога и сразишься со своим естественным врагом?
— С кем же?
Он явно выискивал в пещере кого-то еще.