Потерянная жизнь

Утром Даган ушел с ребятами выяснять информацию относительно лекарства. Нас троих оставили наедине друг с другом. В другой ситуации я бы радовалась побыть с друзьями. Сейчас же…Я даже уже не могу нас назвать друзьями.

Три неподходящих друг к другу кусочка головоломки.

-Не забудь закрыть дверь на засов изнутри, - распоряжался Даган.

-Да, я помню. Удачи вам!

-Она нам пригодится. Ничего гарантировать тебе не буду, Потеряшка. Сделаю все, что в моих силах.

На этих словах он ушел, а я поспешила закрыть дверь на деревянный засов, который запомнила еще с предыдущего своего пребывания здесь.

Уолтера словно подменили. И это неудивительно. Когда я смотрю в его глаза, мне кажется, что я вижу, как умирает человек, умирает мужчина. Вместо него остается лишь пустая оболочка, которая ходит, дышит, иногда что-то говорит.

Все попытки Гретты разговорить его провалились. Уолтер усиленно ее не замечал. Ему сейчас явно не до нас. Иногда он уходил к могиле сына на час, а потом возвращался еще более убитый. Запретить ему мы не имеем право, это все-таки его родной сын.

Я старалась не лезть к нему без сильной необходимости. Не найдя, чем себя занять, я почти весь день провалялась на матраце в целях экономии и восстановления сил. Последние недели выдались не просто тяжелыми, они были почти невыносимыми, на грани моих возможностей.

Поэтому идея пролежать весь день не казалось такой уже бесполезной.

Сложно было, конечно, держать себя в узде, понимая, что лекарство совсем близко. Но я знаю этот город. Соваться куда-то без необходимой информации – подобно самоубийству.

К тому же, тройное патрулирование улиц тоже мне не играло на руку. Все еще боюсь, что меня может кто-то помнить по старым ориентировкам.

Гретта не находит себе места. Она всячески пытается поддержать Уолтера, но он продолжает ее игнорировать. В итоге она отвязывается от него и просто ходит из угла в угол, нервируя меня этим. Потом подходит и испытующе смотрит.

-Что мне делать с Уолтером?

Неохотно поворачиваюсь к ней.

-В каком смысле?

-Как мне  вернуть его к жизни?

-Эй, подруга, проснись! – щелкаю пальцами у нее перед глазами. – Он только что потерял единственный свой смысл жить – своего сына. Его состояние вполне ожидаемо. Ты ничего с этим не сможешь сделать! Смирись.

-Но я должна попытаться поддержать его, а он меня даже не замечает!

-А я-то тут причем? Я сделала для него то, что обещала. Все остальное – не в моих силах.

-Какая же ты злая, - замечает Гретта, встает и уходит от меня.

-Зато справедливая.

После очередного похода к могиле сына, Уолтер вернулся, сел рядом со мной на матрац и спросил:

-Что будешь делать дальше?

Хотелось задать ему тот же самый вопрос, но я лишь пожала плечами.

-Попытаюсь достать лекарство, а потом пойду искать Алекса.

-Где ты будешь его искать?

-Понятия не имею.

-Если что…-он замялся. – Если понадобиться помощь, я готов помочь.

Вот и ответ на вопрос, что он будет дальше делать. Ничего. Он не видит цели перед собой и готов кинуться помогать мне в безнадежных поисках зараженного Алекса.

-Ты не обязан мне помогать, Уолтер. Я не собираюсь тебя заставлять. Я могу справиться одна, - сажусь и слегка касаюсь его плеча, чтобы хоть как-то поддержать.

-Я знаю, ты молодец. Но…В общем… Черт! Если позовешь – я буду рад помочь. Я обещал Алексу.

-Ты уже ничего никому не должен. Все, что было в твоих силах, ты уже сделал! Ты так сильно помог мне. Извини, что я не оправдала твоих ожиданий. У меня даже слов нет… Все это, - развожу руками, - так несправедливо.

И я имею в виду не только смерть Филиппа, но и все остальное. Алекс. А-2. Погибшая планета.

Уолтер шумно выдыхает и кладет свою ладонь поверх моей.

-Ты не виновата. Ты и так сделала больше, чем могла на тот момент. Можешь мне рассказать, каким он был?

-Очень милым и добрым. Когда я попала сюда в прошлый раз, все ребята сторонились меня. А Пиф… Прости, Филипп. Он сразу подошел поговорить со мной, помочь обжиться тут что ли.

Уолтер кивает, довольный моими словами.

-Это хорошо. Ничего, на том свете все встретимся.

-Это точно, приятель.

Гретта сидит напротив и буквально выжигает глазами дыру у меня в груди. Глупая. У нас с Уолтером намного больше общего, чем с ней. Мы оба потеряшки.

Потерянные для жизни. Потерянные для самих себя.

Не знаю, сколько прошло времени. Наверное, весь день, но внезапно над головой раздался приглушенный взрыв, отчего комната дрогнула, а с потолка посыпалась пыль. Уолтер тут же вскочил на ноги, а я лишь недоуменно посмотрела наверх.