Тридцать один 3. Властелин

По ту сторону портала раскинулся старый сад. На низком ограждении с осыпавшейся штукатуркой, отделяющем заросли от дорожки, возвышались потрескавшиеся статуи. Не грозные колдуны в имперском стиле, пропитанные могущественной силой, и не современные кубы, символизирующие порядок и уверенность, а старинные изваяния тысячелетней давности. Неуловимо похожий на меня маг держал в руках равносторонний крест.

– Только в таких забытых всеми уголках еще остались метки прошлого, – обернувшись, бросил Константин.

– Это Властелин, несущий в тридцать миров дары источника магии, – отмахнулся Огородник. – Было бы кому ухаживать, простояли бы статуи́ ещё пять сотен лет, а так уже все развалились, – добавил он и, прибавив шагу, обогнал монарха.

– Ничего не понимаю, – заявила Ирина. – Оксана, конечно, рассказывала мне, что маги губят источник, и прочие бабкины сказки, но я не думала, что вы во всё это верите.

Я удивлённо повернулся, но она хитро подмигнула, шепнув одними губами: – Поддержи, – а громко продолжила гнуть свою линию. – А вы и впрямь считаете, что тридцатью мирами правил Властелин?

Мы прошли через заросшую плющом арку и, преодолевая кучи мусора, выбрались на центральную аллею. Из-за деревьев выглядывал длинный дом с флигелями на крыше, намертво запертыми ставнями, потерявшимися в зарослях вьюна, и ещё одной огромной, пожелтевшей статуей без головы. Она наклонилась перед парадной дверью, грозясь завалиться на портик с колоннами.

– Ну не император же, – проворчала бывшая защитница.

– Получается, что я поддерживаю восстание и примкнула в лжекоролю.

Волшебница раскраснелась от напускного волнения, а я не знал, что делать. То ли вступать в непонятную игру и бормотать: «прости, извини, я тоже не организатор, а случайная жертва, давай сбежим на край света и обо всём забудем», то ли предложить выбор – я или всякие там короли. Я вздохнул и крепче сжал её руку.

– Ты не предательница, – твёрдо сказал я. – Никто не заставляет тебя ни поддерживать, ни тем более примыкать.

– Я бы не бил в рынду, примкнуть всё же придётся, – встрял Оливье.

В доме царило такое же запустение и гулкая тишина, как и в саду. Резную мебель загораживали пыльные покрывала, а потолок и углы заволокли бесконечные паучьи тенета.

– Прошу прощения за беспорядок, давно тут не бывал.

Хозяин махнул нам рукой и резво взбежал по лестнице на второй этаж. На мгновение остановился на балконе, разделяющем дом на левое и правое крыло, и, подслеповато щурясь, скрылся в тёмном коридоре.

– Напоминает сто пятьдесят третий зал Благоградского дворца, – с непроницаемым лицом заявил Константин. – Туда тоже не всякий слуга доходит.

– Ага, про жуткие болота Вишнустана ты тоже говорил, что туда никто не забредает, а потом нас чуть не сожрали грязескоки, – криво усмехнулась Оксана.

– Я проверю окрестности, – отчитался боеголем и выкатился наружу.

– Ой, как полегчало-то сразу, – запищал хранитель вкуса. – Не хотел его расстраивать, эта каменюка такая ранимая, но меня уже выворачивает от запаха озона.

– Дыши пылью! – оборвал я.

Где-то над нами, на втором этаже особняка, раздался оглушительный грохот. С потолка посыпалась штукатурка, и задрожали стены. А когда стих последний отзвук, в зале справа от лестницы словно по сигналу зажегся почерневший от времени камин, и запылали сотни свечей. С окон стёрлась жирная копоть, и за ними проступил заброшенный сад. Комната наполнилась светом. Покрывала послетали с мебели. Пыль с шипением исчезла, а паутина, на лету скручиваясь в клубки, отправилась в огонь очага.

Мы так и стояли в неловком молчании, переминаясь с ноги на ногу, пока не решились сесть на диваны. В чужом доме, пусть и очнувшемся от долгого сна, всё ещё витало запустенье.

Я сидел рука об руку с Ириной, задумчиво покручивая в пальцах знак высшей воли. Напротив, через низкий столик, тоже как будто не в своей тарелке ёрзали Оксана с Константином. Я уже подумал, что выступление волшебницы во дворе – не больше чем нервное переживание, но она снова бросилась в бой. Уставилась на монарха, и когда он обратил на неё внимание, резко спросила:

– Вы снова хотите стать королем, для этого затеяли всё это?

– Королём? – напрягся Константин. – Ни в коем случае! Мне настолько опротивела придворная жизнь, что вернуть меня к ней может только приговор мирового суда.

– Ну да, конечно, – надула губы Ирина.

Я не успел открыть рот, как её острые ногти впились мне в ладонь. Зато сдержать бывшую защитницу могло лишь извержение вулкана, и то ненадолго.

– Что ты себе позволяешь, дорогуша, – прошипела она сквозь сжатые губы.

Монарх даже приобнял её за плечо, чтобы усадить обратно на диван.

– В благодатных землях только один законный король, принц Джон Третий, – строго ответила Ирина.