Werewolf

Смотрю на него и не могу поверить, что он мне даже не дал рот открыть. Хотя, что я возмущаюсь, мы же не на свидании с ним. Кто знает, может мы видимся в последний раз? Это даже к лучшему, иметь друга-психиатра не к добру. Вдруг в голову что стукнет, снова будут окружать белые стены с решетками на окнах. И запах хлора станет единственным ароматом, которым можно будет благоухать.

— Я что-то упустил? — смотрит на меня и улыбается.

— Не пью зеленый чай и особенно двойной капучино! — нагнулась над столом и тихо прошептала ему.

— Не пьешь? — удивленно приподнял брови. — Тогда нам зеленый чай и апельсиновый фреш и, если можно, то побыстрее, — вежливо попросил девушку.

— Конечно! — быстро удалилась.

— И с каких пор ты перестала любить капучино? — вздергивает деловито бровь.

— А когда я его любила, — откидываюсь на спинку стула. Не припомню  чтобы мы с ним вместе пили капучино. Подумаешь пару раз предложил у себя в кабинете, может просто в клинике разнообразия нет — вот я и не отказывалась.

— Ясно, это был камень в мой огород! — тоже откидывается на спинку стула и пронзает хитрым взглядом.

— Это был булыжник, мистер Ливертон!

— Эх, Эмили, — отчаянно вздохнул.

— Да, да, нужно было меня просто посадить на автобус, — тоже отчаянно вздохнула. — И не было бы столько нервозности.

— Пожалуйста, — девушка с подносом в руке, выкладывает еду на столик. — Приятного аппетита.

— Спасибо большое, — прям сама вежливость.

Смотрю на него, так хочется сказать: «Не нужно таять перед ним, он далеко не такой милый, как вам кажется».

— Эмили, дырку сейчас протрешь на мне! — принялся за еду. — Ешь давай! Опаздываем!

— Приятного аппетита, — тихо шепнула и принялась сначала опустошать бокал с фрешем.

Я смотрела в окно и медленно жевала, не смотря на то, что Джексон всё куда-то опаздывал. Меня не покидали мысли о том, как меня встретят родители? Смогу ли я с ними быть, как раньше, делится секретами с мамой или смеяться над глупыми шутками отца?

— Девушка, счет, пожалуйста! — Джексон наелся. — И заверните нам это с собой, — указал на оставшуюся пиццу. — В машине доешь! — встает из-за стола. — Пора уже!

— Не нужно ничего заворачивать! Я не хочу больше! — зашагала вперед мимо него, направляясь к машине.

— Как знаешь! — буркнул брюнет и выскочил из кафе.

Села и снова откинула голову на спинку, закрывая глаза. С каждой минутой я приближалась к дому, и становилось невыносимо больно. Предали меня родные родители, самые близкие люди, а я переживаю, как смотреть им в глаза? Что им сказать и как вести себя? И почему-то после их предательства стыдно мне смотреть им в глаза.  

 — Эмили, всё хорошо? — Джексон неожиданно поинтересовался мной.

— Ага, — кивнула головой, не смотря на него. Зачем его грузить не нужными переживаниями, тем более моими.

Он не стал допытываться, как это делал в больнице. Может, это тогда было связано с профессиональной деятельностью? Теперь-то все по другому или ему просто все равно.

— Тогда погнали дальше, — выжал педаль газа, снова понеслись на скорости.

Целых полчаса гнал машину, как сумасшедший, словно мы участвуем в заезде. Сижу напряженно, не могу расслабиться. Упираюсь плотно в спинку сиденья и не могу расслабиться. И в чем тут наслаждение гнать по дороге, как сумасшедший? Понимаю, как хорошо, что большую часть времени в дороге я спала. На каждом повороте кажется, что сейчас слетим с дороги в пропасть. Дыхание замирает, сердце стучит, как бешеное. Когда же мы уже доедем?

Неожиданно сбавляет скорость и съезжает с дороги. Останавливается у подножья скалы. Зачем? Солнце почти село, но ещё светло. Сумеречно.

— Эмили, скорее! — быстро глушит мотор и выходит из машины.

— Что? Куда? — послушно быстро выхожу из машины.

Смотрю на его возбужденный вид, холодок в душе. Остановился у какой-то горы, ни одной души вокруг и темнеет. Что происходит? Куда это он?

— Увидишь! — схватил за руку и потащил наверх по дороге. Холодок в душе. Я его реально побаиваюсь.

Ведет быстро по какой-то каменистой тропинке выше и выше. Спотыкаюсь, еле успеваю за ним. Становится дышать тяжело, давно столько не ходила и так быстро. Вот что значит целый год проваляться в больнице на успокоительных.

— Куда мы идем? — задыхаясь. — Я больше не могу! — но шагаю не хочу выглядеть слабой в его глазах и так не идеальная.

— Имей терпение! — прибавляет шаг. — Почти дошли, — тянет сильнее.

Крутая дорожка вверх, обросшая невысокими деревьями и кустарниками. Ничего другого не вижу, кроме спины Джексона и собственных ног. Еще каких-то шагов сто и мы на вершине.

— Дошли! — довольно улыбнулся, поворачиваясь ко мне. — Успели!

Из темноты выходит на свет, на вершину какой-то горы. Солнце ещё не село за горизонт, освещает вершины холмов, лес и пригородный поселок, в котором я живу. Я почти дома. Отсюда можно разглядеть знакомые постройки.

— Иди сюда, — тянет меня за руку к краю.