Страница 9 из 15
Почему-то Илье представлялось, что папа быстро разберется с женой. В тот же вечер выставит ее за порог с чемоданами, попугаем и верной прислужницей гарпией-Галиной, но, видимо, немного просчитался. Наверное, сказалось чисто сыновнее, выросшее из детства: мой папа не может быть слабаком, он победит врагов, накостыляет всем и каждому, он у меня – ого-го-го! Он самый главный в любой песочнице.
Наивно. Но куда деваться от сыновней предвзятости. Тем более что поводов усомниться старший Зубов еще не давал.
Илья безмятежно собрал спортивную сумку – накидал футболок-шортов - и первым же рейсом махнул на Бали. Ни одно место в мире не позволяло ему так отрешиться от любой проблемы: круглогодичный серфинг, полуголые смуглянки, улётные закаты, удары вспученной волны… Каждому свое: кому-то релаксирующий отдых на Гоа, кто-то ловит драйв на досках – в Индонезии все можно совместить. Младший Зубов так любил это место, что даже заводил с отцом нешуточные разговоры: собирался стать инструктором на серфинг-станции. Пару раз они всерьез ругались…
Голос Максима вернул Илью к действительности:
- Алло, Илья? Ты меня слышишь?
- Да. Я думаю.
- Может быть, позвонишь отцу, и он отзовется на твой вызов?
- Попробую.
Не прощаясь с Колесниковым, Илья оборвал связь, набрал номер отца и слушал телефонные гудки, пока вежливый женский голос не сообщил, что абонент не может сейчас ответить на звонок. «Сам вижу, что не может», - расстроенно пробурчал Зубов, хмуро поглядел на бушующий океан – какая волна пропадает!
И тут же оборвал несвоевременные мысли – нашел от чего расстраиваться! Отца сначала разыщи!
Папа Лёва вполне мог разругаться с Бертой и уехать за рыболовной нирваной. Зная мачеху, вполне позволительно представить, как шумно та отправится на выход. Таких талантливых скандалов, как в доме у отца, Зубов больше нигде не видел. Иногда Илье даже казалось, отец немного наслаждается спектаклем.
Парень нашел в памяти мобильника только ему известный телефонный номер и поговорил с администратором турбазы.
Льва Ефремовича на озере - не было. И этот факт уже не просто настораживал, а прямо-таки ударял в набат! Отец не появился на деловой встрече, не ответил на вызов сына, хотя знал: Илья переживает за него и ждет звонка.
Наверняка, прежде чем звонить, находящемуся за тысячи километров Илье, Максим попробовал разыскать Льва Ефремовича через знакомых в Москве. Может быть, уже задействована служба безопасности компании, те всю столицу мелким гребнем прочесали.
И получалось по всему: отец пропал на самом деле. Не просто, не фиктивно, не на зло – пропал в день получения компры на Берту.
Она замешана в его исчезновении?
Илья нажал на лоб тыльной стороной кулака, вдавил до боли, даже ударил… Черт, черт, черт! Что она там натворила?!
Не раздумывая больше ни секунды, Зубов-младший ответно вызвал юрисконсульта:
- Макс, отец мне не ответил. Вы пробовали позвонить в больницы и… еще куда?.. – Слово «морг» не слетало с языка.
- Да, - лаконично отчитался юрист. – Ты…
В трубке что-то громко взвизгнуло, засвистело – Зубову пришлось резко оторвать трубку от уха.
- Алло, алло, Максим! Ты слышишь?! – прокричал он в мембрану
Сквозь вой электронных помех не доносилось ни слова. Илья чертыхнулся, обругал сотовую связь и крепко зажал телефон в кулаке: надо выезжать. Бессмысленно сидеть на острове, когда в Москве творится непонятно что. Если Берта как-то замешана в исчезновении отца, отсюда ее не припереть.
Домчавшись до отеля, Илья дал задание портье забронировать билет на ближайший самолет, зашвырнул в сумку попавшиеся на глаза вещи, сгреб с тумбочки всю мелочевку…
Вылет отложили, когда пассажиры уже сидели на борту авиалайнера.
Улыбчивые смуглые стюардессы попросили господ и дам не волноваться, вывели всех обратно в липкую духоту улицы и сопроводили до здания аэропорта: по техническим причинам вылет отложили на неопределенное, даже по меркам неторопливой Азии, время.
Скрипя зубами, взъерошенный и потный Илья уселся в пластиковое кресло, шмякнул сумку между широко расставленных ног: «Достали! То связи нет, то самолет вот-вот развалится… Заброшу серфинг, перейду на лыжи, отдыхаю теперь только в Альпах! Там цивилизация».
Часа через три, так и не добившись от работников аэропорта вразумительно ответа – когда вы подготовите этот чертов лайнер?! – Илья переоформил билет на рейс «Люфтганзы». Решил добраться до Москвы, петляя по Европе. Иначе, судя по видимым из окон аэропорта неспешным ковыляниям по летному полю низкорослых индонезийцев в спецовках, застрять тут можно еще на сутки.
* * *
Москва встретила своего сына небывалой для середины августа прохладой. Немного промерзший в самолете, заспанный Илья зябко поежился, поглядел на ступни, обутые в сандалии из нескольких ремешков, – на ногах красовались еще и купленные в аэропорту Мюнхена белые носочки. И усмехнулся – жесть! Носки он не носил даже зимой, сразу натягивал ботинки.
А впрочем, чепуха. Илья давно перестал переживать о том, какое впечатление производит, не парился. И кажется, в багажнике машины есть теннисные туфли и спортивная куртка. Дуремар подгонит тачку прямо к выходу из здания аэропорта. «Переоденусь на ходу», - решил Илья, забросил сумку на плечо и отправился к зеленому выходу погранзоны.