Страница 11 из 15
Так что стоит только очутиться в квартире - голову можно в заклад оставить, - кобра молча потащится следом и не отступит ни на шаг. К малейшей просьбе оставить в покое оглохнет напрочь. Уже бывали прецеденты. По сути дела домработница, Галина считала Берту хозяйку и подчинялась только ей. Отец не вмешивался, ему змеища не перечила.
И что же делать? Сегодня, кровь из носу, важно остаться в кабинете отца одному. Нельзя при Галине открывать тайник за томами Вольтера, Берта про него не знает.
Или… плевать? Пусть видит.
Ага. А потом отец вернется и обалдеет: ни одного тайного места в доме не осталось! Он не давал Илье права рассекречивать хранилище.
Может, и правда – хук под дых и в шкаф? Замка-то на двери в кабинет нет, с обратной стороны не запереться…
Но даже если запереться. Берта не дура. Потом весь маникюр обломает, но тайник разыщет.
Остается один вариант – придти в квартиру, когда Галина выйдет.
А из дома она в обязательном порядке выходит дважды: первый раз по магазинам утром, когда Берта уезжает на работу (парой бельевых бутиков руководить), второй раз в начале шестого вечера, поскольку хозяйка лопает свежие булочки, даже сидя на диете. Точнее, сидя на диете, она обгрызает хрустящие корочки зернового хлеба, который каждый вечер ей в зубах приносит Галя из булочной на проспекте. (Недоумевающим по этому поводу приятельницам, Берта заявляет, что придерживается питания по знаку Зодиака. Она у нас Дева, а главная отличительная черта питания Дев – самозабвенная любовь к батонам).
Так. С расписанием понятно. Осталась дислокация.
Перед подъездом можно спрятаться только за деревьями детской площадки. Но есть опасность, что в момент выхода (выползания) змеи из дома появится какой-нибудь знакомый из жильцов, окликнет Илью…
Подобный конфуз может случиться и в подъезде, если дожидаться выхода Галины этажом выше. Как известно, самые хитроумные комбинации горят на пустяках: сосед отправился собачку прогулять, вышедшая с мусорным ведром прислуга проявила бдительность и начала задавать вопросы в самый неподходящий момент.
Так и не выбрав точку наблюдения, Илья решил оставить задачу на потом и определиться уже на месте – как пойдет. Как фишка ляжет.
Фишка легла удачно. В подъезде делали ремонт, несколько узбеков (или таджиков?) затаскивали в каморку под лестницей бидоны с краской – судя по ее количеству, стены собирались вторым слоем покрывать, - оставили дверь крошечного помещения полуоткрытой и с довольными рожами почесали из подъезда. Возможно, отдыхать и дожидаться, пока подсохнет первый слой краски, возможно, отошли до пирожковой, но главное – ушли в самый подходящий момент. Для извлечения карты памяти из тайника Илье надо-то не более пяти минут.
Зубов осторожно обогнул бидоны и поддоны с валиками, прошел в каморку и, оставив дверь полуоткрытой, посмотрел вверх: обзор на лестницу получился прекрасный. Вероятно, прекрасный вид испортят бледные Галины ноги, сверкнувшие под подолом…
Эх, надо б не забыть зажмуриться, не то стошнит.
Илья разыскал в потемках картонку, накрыл ею наиболее подходящий бидон и уселся на крышку дожидаться знакомого, гулкого дверного хлопка и плоскостопного шарканья подошв змеищи.
«Хорошо бы не запаздывала, - мелькнула мысль. - Строчусь тут над бидонами с краской, как последний малолеток».
Дверь чавкнула в положенное время. Галина зазвенела ключами, Илья встал с бидона и ушел немного в тень… Подобрался.
По подъезду разнесся двойной и громкий стук входной двери со стороны двора.
«Твою мать! – мысленно ругнулся Зубов. – Кого там принесло?!»
Илья прислушался: человек, зашедший в подъезд, не собирался подниматься - замер у выхода на улицу.
«Ну! Ну! – молил его Зубов. – Давай, давай, чеши отсюда! Поднимайся наверх или на улицу через подъезд выходи!» Ему совершенно не хотелось вылезать из подлестничной клетушки на глазах кого-то из соседей. Тут на кого нарвешься.
Легчайшие шлепки шагов неожиданно прозвучали возле самой двери в дворницкую. Зубов испуганно отпрыгнул в темный угол…
В каморку заскочила худенькая девчонка с большим пакетом. Не замечая спрятавшегося в темноте Илью, девчонка сразу повернулась к нему спиной и осторожно, стараясь не скрипнуть дверью, вначале ее закрыла, а потом и вовсе заперла на задвижку.
По подъезду затопали уже тяжелые шаги, какие-то мужики орали на весь дом – они явно разыскивали эту девчонку и какой-то портфель. Зубов стиснул скулы до боли и с трудом удержался от желания вышвырнуть явную воровку пинком за дверь.
Но где-то там неподалеку, выше, выцветшая очковая кобра справилась с замками и ковыляет по ступеням. Еще минута - и она столкнется с одним из мужиков, оставшимся обыскивать подъезд.
Девчонка отпрянула от двери, спиной наткнулась на Зубова…
«Сейчас раздастся визг», - обреченно понял Илья, схватил воровку в охапку и крепко зажал ладонью ее рот.
Под рукой девчонка все же пискнула, затрепыхалась, но обмякла так быстро, что Зубов на секунду забеспокоился: не сломал ли девке шею?!
Возле каморки что-то упало и громко стукнуло о дверь; непонятные звуки сопроводил внятный матерный посыл.
В этот момент из разжавшихся пальцев воровки выскользнули ручки пакета, нечто тяжелое и твердое уголком приземлилось на ногу наследника миллиардов Льва Ефремовича. Зубов выпучил глаза и не заблажил лишь чудом: «Кирпичи она что ли со стройки ворует?!»