Страница 187 из 207
В этот раз всё было иначе... Не так, как раньше... Словно и не было всех предыдущих ночей: жадных, жарких, безумных. В которых терялась, пытаясь найти себя, вобрать каждой клеточкой жизнь другого тела - не получалось... Каждое утро дарило горькое послевкусие недосказанности, не было цельности, мира с собой. Я будто впервые увидела мужчину, который был рядом. Так близко - и так далеко. Не пускала, не хотела видеть.
А сейчас: захотелось рассмотреть, потрогать, погладить, и не брать его жар, а дарить тепло. Осознанно, а не в сумасшедшем ритме, когда руки просто искали опору, и хватались за нее, как утопающий - за соломинку.
От первой моей неуверенной ласки он замер, насторожился: сильный, большой, напряженный зверь. Пальцы дрожали, очерчивая брови, легко прикасаясь к вискам - он не двигался. Просто смотрел. Я знала об этом, не глядя в глаза, просто чувствовала: ждёт, не понимает, что дальше...
И так не хотелось спешить. Ведь столько всего неизвестного - гладкая кожа на мощной шее, колючий подбородок, губы такие твердые, упругие... Пальцы застряли на них, неосознанно запоминая контур, форму... Он вообще застыл, почти не дышал, не двигался, только руки сильнее сжимали талию.... Можно подумать, теперь я куда-то делась бы... Да пусть хоть ядерный взрыв громыхает - не оторвусь...
Наконец, он не выдержал, и слегка прикусил мой палец, беззаботно оставленный около рта. Поймал взглядом. Взорвал мой мир на тысячи осколков, разлетевшихся по сторонам. Столько всего в нём было: напряженное ожидание, тоска, нетерпеливый вопрос, жажда. Обжёг, не приласкал. Это было слишком для меня. Слишком горячо и слишком жадно. Даже не представляла, что так можно смотреть - на меня. Слишком много невысказанного, того, что словами не передать... Отпрянула, дернулась, испугалась. Так ведь можно сгореть, дотла. Впасть в зависимость, которая не излечивается...
Помог - снова удержал на грани...
- Подожди, не торопись. И не пугайся. Мне так нравится... - Тихий шепот, переходящий в довольное урчание... И тёмные, тёмные омуты... Никогда не видела раньше, чтобы серый цвет превращался в черный...
Кожу покалывало, и теперь уже он вздрагивал: сильные мышцы напрягались и перекатывались только от того, что я к ним тянулась, и трогала - почти невесомо. Боже мой, настоящий хищник... И такой нежный - ни разу не было, чтобы не рассчитал свою силу, переборщил, передавил...
Вслед за руками зазудели губы: просто необходимо попробовать, какова эта кожа на вкус и запах... Но так тянуться совсем неудобно, пришлось усаживаться на его коленях верхом. Кресло неустойчиво покачнулось...
- Черт! - Похоже, что ругнулись мы хором. Столкнулись лбами, глянули друг на друга и расхохотались. - Все, пойдем отсюда! Иначе, продолжить придется в травмпункте.
Не помню, чтобы раньше так часто и так уверенно кто-то носил меня на руках... Порою, сама отбрыкивалась - под предлогом, что тяжелая, что так неудобно... А с Пашкой такой способ передвижения - самый нормальный и естественный. Он тащит, а у меня руки свободные, и можно столько всего ими сделать... интересного... Например, пуговку расстегнуть на рубашке... И еще одну... Раздевать мужчину гораздо увлекательнее, выходит, чем я думала... Когда у него руки заняты, помочь - не может, и против что-то сказать - не в состоянии... И видно, как его разрывает на части от желания перехватить инициативу, снова стать главным, но - держится. Даже в спальне, там, где всегда и все было в его власти, он старался не мешать, до последнего. А может быть, просто кайфовал от того, что сегодня мои шаги - первые, и не надо меня соблазнять. Я сама, между прочим, неплохо справляюсь. И неважно, что раньше такого со мной не было...
Когда чересчур увлеклась, заигралась, мужское терпение лопнуло: перехватил запястья, перевернул, подмял под себя...
- Теперь - моя очередь измываться. А ты должна слушаться. - Только вот, грозные слова и мягкий, теплый голос никак не вяжутся друг с другом. Ни капельки не страшно.
- А может быть, не по очереди, а вместе...? - Договорить не вышло. Снесло меня волной и закрутило. Стало как-то не до слов.
Я понимала и раньше разницу между "заниматься сексом" и "заниматься любовью". Умом понимала. И впервые её прочувствовала. Это когда глаза - в глаза, и невозможно зажмуриться, нельзя оторваться. И смотреть - больно. Испепеляет то, что видишь в своём отражении.
Обо всем этом думалось, конечно, гораздо позже. Когда удалось хоть немного остыть и выдохнуть. И совершить набег на кухню, устроив возню из-за последнего бутерброда (не строгать же новые в ночи?). И в этой шуточной борьбе снова не на шутку завестись. И забыть, насовсем, о комфорте, потому что "а помнишь, на этом подоконнике..." Конечно, помню, разве такое из памяти сотрешь?
Думалось уже на утро, потому что ночью, за разговорами, нужно было срочно обсудить, когда я, наконец, перестану гулять без него по клубам, и почему на рыбалку принято ходить лишь мужской компанией, и что лучше - Греция или Скандинавия, как место для отпуска... В общем, думать ночью совсем не получалось...
Утро встретило яркими солнечными лучами, томной негой и Пашкиным теплом. Открыв глаза, обнаружила, что плотно прижалась к нему всем телом, будто спала не в уютной комнате под одеялом, а на земле, под холодным ветром, и он был единственным шансом на то, чтобы не замерзнуть...