Strawberry

Закрываю руками лицо и не слышу ничего кроме собственного оглушающего крика. Говорят, что в такие моменты перед глазами проплывает вся жизнь, но в моих глазах кроме темноты зажмурившихся глазах ничего не было. Секунды тянулись, крик разрывал горло, но я все еще стояла нетронутой собакой. 

Я не слышу рыка, медленно открываю глаза. Гладкошерстый доберман стоит в шаге от меня и водит ушами. Прислушивается к другим звукам, которые я не слышу. Поворачивает голову назад, а там дверь в кабинет открыта. И когда она открылась, кто вообще ее открыл? 

И вот теперь меня начинает трясти – испуг. Собака мотнула головой вбок, махнула довольно хвостом и вбежала в кабинет. Ноги подкашивает, руки дрожат, дышать больно – колит в области сердца. Когда-нибудь меня это все доконает, а точнее сведет в могилу. 

Медленно, но уверенно шагаю в распахнутую дверь. Кабинет как кабинет, ничего особенного, в классическом стиле. Темно-коричневые тона – мрачновато. Немного ближе ко мне овальный стол, обычно такие предназначаются для совещаний, для чего они здесь, я не знаю. 

Максимилиан сидит, откинувшись в кресле, в конце комнаты за большим коричневым столом. Рядом с ним сидит доберман, нервно дышит, вывалив язык. Максимилиан, увидев меня в дверях, недовольно вздернул правую бровь. Окинув взглядом презренно, переключает внимание на пса. Погладил его, потрепал за ухо. Не думала, что он может любить собак – это кажется таким странным. 

- Привет, - тихо шепнула, - можно? – не дожидаясь приглашения, вхожу. 

Максимилиан снова пронзает меня недобрым взглядом, но молчит, словно воды в рот набрал. Тишина начинает меня раздражать, не могу понять его. Лучше бы он встал, разорался, дернул меня за руку или вообще чего хуже залепил хорошую оплеуху. Тогда бы я точно могла понять его расположение ко мне. А так сидит, хмурит брови, игнорирует меня. 

Теплый ветерок доносит приятный запах из сада, развивая полу-прозрачную белую тюль. Если бы не этот негатив, то день бы был довольно приятным. На душе так пусто, одиноко и так обидно. Обидно из-за того, что он не обращает на меня никого внимания. Невыносимо чувствовать себя ненужной! Почему-то сейчас хочу его объятий, поцелуев, хочу его самого. 

Какой бред я несу, он же все слышит. Может поэтому он и молчит, слушает мои мысли. 

- «Максимилиан, не молчи! Ты же знаешь, что мне не остановить и не проконтролировать то, что творится в моей голове», – он молча продолжает смотреть на меня. 

Кончается странная мелодия, которую я слышала впервые и начинает… Такая знакомая, я ее уже слышала где-то. От этой мелодии все забушевало в моей душе, словно задело за живое. Начинается припев, я узнаю ее. Она играла тогда в ресторане, когда я впервые увидела его. Именно слова этой песни, бодрили и будоражили фантазию. 

Я медленно шагаю к нему, с опаской обхожу собаку. Доберман скалит клыки, Максимилиан поднимает на меня свой грубый взгляд, но именно эта песня дает мне смелости игнорировать их обоих. 

Протиснувшись между ним и столом, нагло усаживаюсь ему на колени. Он даже не шевельнулся, будто и вовсе ничего не происходит. Неудобно, начинаю сползать вниз с его колен. 

- Ну, блин, - скулю, пытаюсь обхватить его, чтоб окончательно не скатиться.

- Хм… - усмехнулся, но все же отодвинулся назад, прижимаясь к спинке кресла. 

Мне стало удобно сидеть, уже плюс, значит не хочет выгонять. Жмусь к нему, утыкаюсь носом в его шею, запах сводит с ума. Сижу на коленях у самого страшного и опасного существа этого мира и задаюсь вопросом: - «Заводил ли меня так простой человек? Прощала бы я ему все, что прощаю Максимилиану? Хотела бы так простого мужчину?» - Что хуже всего, он читает мои мысли, а я не могу тормозить себя. 

Чувствую такое спокойствие, теплоту и защиту. Пусть даже на какие-то доли секунд он такой добрый, так не хочу терять эти моменты. 

- Я устала, - тихо шепнула ему. 

- От чего? – гладит меня по щеке. - Хм… От собственного писка? – усмехается, такой беззаботный, совсем не узнаю его. 

- Устала бояться, - игнорирую его ухмылку, ближе жмусь. 

- Тартар, - кликнул пса, да уж ну и имечко у него! - Ко мне! – доберман передними лапами запрыгивает к нему на колени, то есть тяжелыми когтистыми лапами ко мне на колени. – Смотри, он совсем не злой, - гладит его, меня аж в дрожь бросает.

- Ну и далеко не милый, - бубню и не высовываюсь.

- Да брось, – улыбается, - можешь погладить, - нагло смеется, издевается. 

- Спасибо, что разрешил, но как-то не горю желанием, - злобно в ответ, - и пусть слезет с меня! 

Тартар мокрым носом тыкает в мой бок, будто заодно с Максимилианом. Стиснув зубы, тяну руку и быстро два раза провожу по гладкой шерсти и тут же убираю. 

- Ну все, я не могу больше, - начинаю пищать, - с меня хватит на сегодня сеансов с собаками! Я их вообще не особо-то жалую, тем более таких!

- Собак? – передергивает меня грубо - Таких? – вот черт! Его не проведешь!

- Ну, - вот какого черта?! Все так хорошо начиналось! – Убери его, пожалуйста, - капризничаю. 

- Тартар, иди погуляй! – приказной тон, уже нет никакой смешинки. 

Доберман мигом выскочил из кабинета. Дверь с грохотом захлопнулась за ним, я зажмурилась от звука. Он молчит и уже не обнимает меня, а я не знаю с чего начать. Как бы я тоже хотела знать, о чем он думает! Может, я бы нашла правильные слова, чтоб избежать конфликта с ним. 

- Прости меня, - обхватываю его лицо ладонями. - Прости, пожалуйста, - шепчу ему в лицо.