Strawberry

***

Максимилиан

Мне надоела это битва! Я святых так не искушал, как искушаю эту девчонку. И если София надеется, что каким-то чудесным образом за нее вступится Свет – неожиданно появиться ангел и спасет, то глубоко ошибается. В аду чудес не бывает!  

Смотрю в ее наивные, глупые глазки и разжимаю пальцы. С ужасом на лице летит вниз и разбивается о мелкий, горящий гравиль. Ее парализовало от удара, страх застыл на милом личике, сознание ее мечется в негодовании.  Обожаю это место! В аду могу делать с ней, что захочу, убить ее здесь невозможно, а помучать вволю. 

Старый бес, тащит ее к своему столу и улыбается довольно мне. Бледное тело и все еще бездвижное, глаза смотрят вверх, но не видят меня. 

Свой конец она решила сама! Думаю, мне уже пора возвращаться обратно. Взмахнув крыльями взлетаю выше и выше. Долетаю до моста, на котором мы стояли. Встаю между двух путей и сталкиваю по одной душе вниз, которые доходят до меня.  

- И где же та справедливость, на которую вы так рассчитываете?  - хватаю одну душу за другой и скидываю, как какие-то игрушки. – Почему никто за вас не заступается здесь? Здесь на перепутье?! 

Сзади отдает меня той прохладой, что ощущала София. Заглушает жар моего ада тот Свет, который только что чуть не забрал ее у меня. Смотрю на прелесть врат и не могу поверить, что она могла до него дойти, шла, не чувствуя огня и лезвия под ногами. Я даже шанса ей не дал, боясь, что больше никогда не увижу. 

Я давно должен был уйти и не ждать, когда сожрет ее бес со своей ротой. Уйти, чтобы не видеть ее страданий и не слышать ее криков. Бес оторвет ее голову и бросит чертям, раньше до того, как она придет в себя и подаст голос. Но вернуться и спасти ее, значит поддаться слабой смертной!  Все же стою на мосту и  продолжаю сталкивать грешные души вниз, пытаюсь признать, что с ней все покончено.  

- Максимилиан! – голос Софи. 

Ее крик, будто пошатнул весь мой ад. Все внутри меня вздрогнуло и покалывающе застучало сердце, которое я уже давно не ощущал в груди. Впервые я почувствовал беспокойство от отчаянного ее зова.   

Что-то медлит с нею бес! Странно, но меня это обрадовало. Софи сломлена и зовет меня на помощь. 

Немедля бросаю баловаться с грешниками, одним взмахом я уже был далеко от моста. Еще пару мгновений и я стою возле стола. 

- Князь? – испуганные черти побежали прочь от стола в стороны.  

Раскаленное олово побежало по венам, когда увидел возбужденного беса на ней. Пытается слезть с нее, но толстый и не ловкий еле передвигается. Софи, лежит под ним, зажмурив глаза, дрожит.  

- Твое дело жрать грешников! – схватил его за чешуйчатую шкирку и отбросил в сторону от нее. 

- Князь, ведь вы раньше позволяли… - оправдывается, даже не пытаясь встать. – Мы бы ее разодрали после… - шепнул тихо, страшась моего гнева. 

- Не трогайте меня, - тихонько шепчет, сжимаясь в комок, и плачет, не открывая глаз. 

- Занимайся своим делом! – схватил его за толстую, заплывшую шею жиром и бросил на гору костей возле стола. – Разбирай кости! – бес начал быстро шебуршать костями в куче. – И чтобы каждая переродилась для новых мук! 

- Сейчас, Князь, - шепотом, - а что с ней? – боязно сверкнул взглядом в сторону Софи. 

- Не отвлекайся! – наступил на его скользкий хвост, прижимая к горящим камням. 

- Ммм… - сжал клыки от боли и вытянул из-под ноги свой хвост. 

Я подошел к измученной Софи. Думаю, с нее на сегодня достаточно! Аккуратно беру на руки, прижимаю к себе и взлетаю вверх.  

- Нет… - сильнее задрожала от моего прикосновения, все еще не понимая, что она уже со мной. - Максимилиан! – выкрикивает в бреду. 

- Тише, - кладу свою голову на ее, - я с тобой, ангел мой, - делаю сильный взмах, взлетаю в огненное небо Гиены. 

Обнимаю ее крыльями, чтобы не обжечь в вулканических парах. Сильнее укутывая ее толстой тканью крыльев, телепортируюсь в свою комнату.  

Аккуратно кладу на кровать и материализую человеческий облик, к которому она привыкла. Но она все еще дрожит, сжавшись, и не открывает глаза. В голове боль, страх и извращенные лица чертей и, конечно, я не в лучшей роли. 

 - Софи, - ложусь рядом с ней, пытаясь привести ее в чувство. 

Но она лежит, не реагируя больше на мой голос. Сегодня я добил ее окончательно. Сработала защитная реакция подсознания – оградило ее от всех внешних признаков. Думаю, к утру все пройдет, нужно только избавить ее от физической боли. 

Отпустив ее тогда, боюсь, что Свет бы забрал, хотя бы просто назло мне! Провожу рукой по разодранному животу, заживляя раны и останавливая кровь. Она сморщивается от моих прикосновений – ей больно. 

Если она так не хочет, я больше не трону ее. Не буду делать ей больно ни морально, ни физически. Я бы отпустил ее, но не в силах этого сделать. Я не готов отказаться, хотя бы просто видеть ее иногда в своем доме. 

Провожу по всем не зажившим ранам, которые постигли ее сегодня. Заживляю каждую небрежность на ее прекрасном теле. Нежно целую каждый ее сантиметр, порадивший боль. Глажу и прижимаюсь к ней сильнее, словно в последний раз. 

Боль ушла, дрожь и бред прекратился. Сознание отключилось, и она спит, видя тот самый Свет, спокойствие постепенно возвращается к ее душе. Даже в моих объятьях Он успокаивает и лечит ее, тем самым подпитывая веру в свободу ее души. 

Хотел бы я изгнать эти ведения из ее головы, меняя на свой сладкий демонический сон. Но всячески пытаюсь игнорировать это и не обращать внимание, понимая, что Он -

 лучшее лекарство для нее. Укрываю нас мягким пледом, обнимаю ее крепче, боясь потерять окончательно, и закрываю глаза…