Страница 39 из 126
– Раз уж вы явились, будет грешно отпустить вас не напоив чаем, – комментирует старуха будничным тоном появление живого скелета в гостиной.
Серафима хватает меня под локоть и с большими от испуга глазами наблюдает за тем, как скелет расставляет на кофейном столике три чашки на блюдечках и разливает горячий черный чай по кружкам.
– Присаживайтесь, – показала на старый кожаный диван рукой хозяйка и сама присела в кресло рядом с абсолютно прямой спиной.
Мы с балластом буквально рухнули на диван, схватившись друг за друга, но по разным причинам. Серафиме само собой было страшно, а мне как ни странно тоже, но по слегка другой причине. Зеленый цвет повсюду, старые вещи, останки мертвых в подвале и конечно ходячие мертвецы наталкивают только на один и не очень приятный вывод – наверное, я познакомилась с несостоявшейся свекровью.
– Она некр…
Серафима испуганно спрашивает на ухо, пока хозяйка мешает сахар в чае ложечкой. На ее руке при этом поблескивает кольцо с большим зеленым камнем, очень похожее на то, что я в свое время своровала у некроманта. Киваю, потому что не в состоянии сейчас говорить. Он здесь? Думаю, нет, но это пока, страшно подумать, что от нас в таком случае хочет мать некроманта. Как-то не так я представляла первую встречу с родственниками моего ребёнка, да что там таить, я надеялась, что ее вообще никогда не случится.
– Может, вы нас просто отпустите? – говорю сквозь зубы, прикрывая живот второй рукой.
– Отпущу? – хозяйка презрительно приподнимает бровь. – Раз уж мой сын прислал мне двух незнакомок, более разумно будет дождаться его прибытия.
– Игнат скоро будет здесь? – вырвалось у меня в испуге так, что невольно привлекло слишком много внимания к моей персоне.
– До обеда не появится, эта зима порадовала снежной погодой, боюсь горы непроходимы даже для такого способного мага, как Игнаришнар.
Она отставила кружку, так и не отпив из нее, и с неким живым интересом осмотрела нас с Серафимой. В голове только две панические мысли о том, что некромант скоро будет здесь и что легко сбежать не получится, раз уж мы в горах.
– Так вы мама Игнаришнарчика? – уж больно обрадовалась Серафима. – Графиня Зеленого Огня?
– Я Маргарита Трут, – представилась женщина и несколько вопросительно подняла взгляд, словно мы сразу же должны тоже представится.
– А я Серафима Скот, – обаятельно улыбнулся балласт, даже взяв в руки предложенную чашку чая.
– Сестра того самого Вальтера? – удивленно приподнимает бровь женщина.
– О, вы знакомы с братом? – натянуто улыбается Серафима, делая вид, что отпивает с чашки.
– Лично не встречала, но во время учебы Игнат часто рассказывал о нем, как о своем друге, – с нотками неодобрения ответила женщина, преподнеся кружку к губам и почему-то сверля меня взглядом.
– Да, они очень дружили, – неловко смеется балласт и прячется за кружкой с чаем.
Что-то не похоже, чтобы эти двое дружили, скорее уж считают друг друга врагами. Учитывая, что один пытался убить другого, это как-то не тянет на дружбу.
– Ну а Вы? – обращается уже ко мне графиня.
Улыбаюсь вместо ответа и тянусь за кружкой, но так и не беру ее.
– А это Кларка, она детдомовская, – с нотками снисхождения отвечает за меня балласт.
– Даже так, – голос утонченной графини приобретает ещё более снисходительного тона.
Взгляд говорит, что я не ровня ни ей, ни ее сыну, что значит, меня можно списать со счетов. Вот бы ее отправить «в полёт» и сбить эту аристократическую спесь.
– Вы очень красивы милочка, – обращается уже к балласту, – но слишком вульгарно одеваетесь.
Серафима неловко засмеялась, скрестив руки на груди и прикрыв ее своими волосами. Надо же, как она отчитывает бедолагу всего лишь за платье, интересно, что она скажет о ее шестом замужестве. Губы пересохли, потянулась за кружкой, все же решившись отпить.
– Для будущей Графини Зеленого Огня такое поведение непростительно, – все так же поучительным тоном заявляет женщина, – как и такие сомнительные знакомые, как ваша компаньонка.
Что-то хрястнуло, это я кружку так сильно сжала, что она разбилась на кусочки в руке. Один из осколков прорезал руку до кости и застрял, но я не почувствовала боли.
– Ты что творишь? – взвизгнула Серафима, в ужасе глядя на мою руку.
– Надо быть осторожнее, – снисходительно прожигает взглядом графиня, – эта чашка стоит…
– Меньше чем моя жизнь, – перебиваю, договорив ее фразу и недовольно кривлюсь, вытаскивая из руки осколки.