Страница 45 из 94
Ксения
А как быстро мы привыкли ужинать на веранде. Магистр перенёс Санечку и все сели за стол.
– Рассказывай!
– Группа взрослая. Все хотят именно учиться. Меня посадили рядом с девушкой, эльфийкой. Наверное, мы подружимся, она так мне обрадовалась, а то одна сидела. На занятиях идут еще обзорные лекции. Пока все понятно, нового ничего не было. Факультативы с октября. Время дается на адаптацию. Завтра после обеда – физподготовка, надо форму прихватить. Обедаем в розовой столовой. А у нас зеленая столовая лучше!
– Чем лучше?
– Душевней. И вкуснее! Как дома.
– Тогда ты будешь рада, – улыбнулся Андрис, – проживаешь в комнатах Вари, рядом с зеленой столовой. Утром заселяешься, так что перенесемся рано. Буччи разрешили взять. Надо только решить, как будешь его выгуливать. Я поговорю, где можно сделать вольер. У Шона спрошу. А домой по выходным. Девочки, через часок встретимся все в спортзале! Пора вас погонять!
Я осталась ночевать у ребят, на первом этаже дома мне давно определена комната. В ней стоит очень большая кровать, когда Санечка была малышкой, мы даже ночевали вместе и шептались полночи.
От ректора ничего нет и я стала нервничать. Вот почему не показала фильм Андрису и отдала сразу ректору?
– Ксень, успокойся. Он прочел, ничего странного там не увидел. Собственно, он не понял только одного тонкого момента.
– Варь, какого, какого момента?
– Андрей? Иди на завтрак!
- Иду. Саня, ешь, как следует, не крутись, Буччи накормлен. Пока нет вольера, он останется здесь! Девочки, давайте сначала ребенка отведу, нельзя опаздывать.
Андрей перенес Санечку в комнаты, положили вещи, и отправил ее на занятия. Вернулся за нами.
Оказывается, «тонкий» момент – кокетство Солохи. Непонятно, кого она выбрала и кто ей нужен.
– Я не понял, кто ее пара. Если ей нравится этот застрявший в обороте черт – одна история. Тогда зачем ей дьяк? И вдруг приходит Голова?! Это как? Вы же понимаете, что можно столетиями ждать пару. Если сердце свободно, тут ничего не поделаешь. Допустим, все мужчины, таким образом, за нее борются. Ну, как умеют. Я не понимаю ее. У вас что, допускается многомужество?! – ужаснулся Андрис.
Ну что тут объяснишь? Мы с Варькой смеялись и не могли остановиться. Андрис напрягся. Варька стала гладить его по руке:
– Андрюша, она просто никак не может сделать выбор. Понимаешь, она тоже не совсем человек. Она ведьма. У вас просто нет такого понятия. А у ведьм, видимо, нет такого понятия – пара. Вот!
– Да я понял, что у вас были многие расы. Потом они растворились, вымерли. Вероятно, это отзвуки особенностей вымерших рас?
– Андрюшенька, ты замечательно все понял и все объяснил. Пора и нам в Академию. Ксень, ты к ректору?
– К ректору. Сама дойду от целительской.
Шла медленно к ректору и думала. Два раза я пыталась ставить хоть что-то на сюжеты этого мира. Собственно, сюжет один. Она его любит – он не любит. Он ее любит – она его не любит. Все. Событийного ряда как такого нет. Во всем виновата судьба-злодейка. Как говорит Андрис, тут ничего не поделаешь. Зияющие дыры сюжета я закрывала хореографией. Третий раз на этот подвиг не пойду.
Знаю, что есть на Рандиане сюжеты судьбы-злодейки, осложненные катастрофами. Они любят друг друга, но один из них погибает. И оплакивает их любовь второе действие. В принципе, можно подумать. Но так не хочется ставить такие трагедии.
А вообще в этих мирах очень много поэзии. Недавно я прочла поэму о дожде. Дождь меняется. Нарастает, уходит, опять нарастает, очень холодный, злой дождь, буря, а тебя все нет. Наконец выглянуло солнышко, дождь потеплел, я тебя жду. Но ты полюбил другую, опять идет холодный дождь.
Мне, в принципе, очень понравились сами стихи. Талантливые. Очень образно. Но можно, я буду ставить свое, родное?
Дуремарка не в настроении. Тоже, наверное, судьба-злодейка подсуропила. Выглянул ректор в приемную, обрадованно потащил меня в кабинет:
– Ксения, я только что о вас думал. В принципе, мне очень понравился фильм. А сама запись у сирены. Попьем пока чайку? Я ее как раз жду.
Дверь открылась, вошла сирена:
– Доброго дня! Ксения, а девушка, которую мы приняли, оказывается, ваша внучка? И мы с ней давно знакомы? Это же ее как-то адепты у Андриса утащили?
– Ее. Только она малышка совсем. Но голова светлая.
– Да, я на нее посмотрела сейчас. Она умница. Вы счастливая, Ксения.
– Спасибо. Да. Лишь бы она здорова была.
– Будет. У нее очень хороший потенциал. И проживет долго. Фильм я посмотрела, много смешного, работать стоит.
– А вас ничего не смущает по сюжету? Какой-нибудь образ?
Ректор посмотрел на сирену, хмыкнул:
– Это же образы вашего мира, почему они нас должны смущать? У вас – так, у нас – иначе. У вас иногда больнее бьет, но вы звонче смеетесь и справляетесь часто, смеясь.
Он говорил и смотрел на сирену. А я вдруг поняла – вот она, судьба-злодейка. Он ее любит. Явно давно и безнадежно. Она старше раза в два-три и стоит на пороге жизни. И относится к нему, как к умному, хорошему мальчику. Учит его, хвалит, ругает. Но не больше.
Я посмотрела на сирену, она поймала мой взгляд и прикрыла глаза. Женщины любого мира понимают друг друга.
– А вы Голова! Хорошо?
– Ксения! А кто Солоха?
– Лиса-Алиса.
– А, тогда хорошо, я испугался, вдруг адептку наметили. А в приемной меня будет встречать добрый секретарь или злой?
– Добрый! У нее намечается отличная работа. Все, убегаю, вернусь через десять дней, пошла готовиться. Спасибо и до свидания!
Так-так-так! Уже можно жить. Оксана? Ээ-э, об этом я завтра подумаю. Кто меня перекинет в Питер? Шон или Андрис? Надо еще Леонарда попросить набрать меня по маячку, когда буду в Питере. У Санечки поспрашивать, что ей захватить. Уточнить у Андриса, когда его ждать в «Парацельс»...