Страница 58 из 83
«Как же сложно с этими женщинами… Может, мне повезло, что я не женился?»
Он снова наполнил опустевший бокал Нестера. Тот машинально схватил его и осушил одним глотком.
— Что за дряное вино… Интересно, в этой гостинице есть поприличнее? — он сделал попытку подняться, чтобы вызвать слугу, но пошатнулся, и, не удержавшись на ногах, грузно опустился на стул.
— Что вы хотите, господин барон, — развел руками Квинт. — Это всего лишь гостиница средней руки, а не королевский двор и даже не дом госпожи Амальды, где, помнится, вам так нравилось обедать.
При упоминании тети Эшли лицо новобрачного омрачилось. Он стиснул бокал так, что тот едва не треснул:
— Старая каракатица! Подсунуть мне свою чокнутую племяшку! Слышал бы ты, Квинт, как она мне пела о «своей дорогой девочке»! Мол, сиротка, милая, добрая, скромная…
— … и с большим состоянием, — тихо добавил Квинт.
— А меня встретила фурия с кинжалом в руке!
Карл стиснул зубы, с прежней остротой переживая унижение. Как бы он не относился к Эшли Логан, ему, покорителю стольких сердец, казалось невыносимым вспоминать факт, что собственная жена выставила его вон из спальни в первую брачную ночь.
Нестер замолчал, наблюдая, как в камине медленно угасает огонь. Дрова, подброшенные слугами пару часов назад, превратились в головешки, и в комнате стало ощутимо прохладнее.
— Да уж, господин барон, — с притворным сочувствием вздохнул слуга, — вам не позавидуешь. А ведь даже последний крестьянин справился бы с такой бедой за один день. Жаль, что в высшем обществе не принято применять кнут. Несколько ударов, и ваша Эшли вела бы себя, как шелковая.
Карл криво усмехнулся. Видимо, картина, нарисованная Квинтом, ему понравилась.
— Но, с другой стороны, — продолжил тот, отпив глоток вина, — почему вы расстроены? Только не говорите, что влюбились в эту сумасбродную девчонку, не поверю. А, раз так, то, какое вам дело, что она думает?
— Она мне угрожала. Почти что обвинила в предательстве, — напомнил Нестер.
— И кто ей поверит? Какие у неё доказательства? Её слово против вашего? Это ей следует вас бояться. Увы, мы живем в жестокое время, — подняв глаза к полотку, лицемерно вздохнул слуга. — Ранняя смерть молодой женщины никого не удивит. Неизлечимая болезнь, несчастный случай на охоте, нападение грабителей… Выбирайте сами, господин барон. Я уверен, даже г-жа Амальда посочувствует сыну своего друга, так быстро потерявшему горячо любимую жену.
Карл остановил его предостерегающим взглядом, в котором не было и намека на опьянение.
— Сейчас не время и не место говорить об этом, Квинт. Я только два дня назад женился. Поверенные семьи Соланж перевели на мое имя приданое Эшли. Но, если я хочу получить все состояние, мне нужно остаться в хороших отношениях с этой старой ведьмой. У нее не должно возникнуть и тени подозрения.
Квинт согласно кивнул, решив выбрать более подходящий момент, чтобы напомнить Карлу о собственных долгах. В конце-концов, особые услуги, как и молчание, должны хорошо оплачиваться.
— К тому же, у меня есть и другие дела. Нужно вернуться в имение, чтобы разобраться с кредиторами отца. Оттуда я поеду в столицу. Не стоит ссориться с королем, после того, как я так удачно завел связи в Алмее. Тучи сгущаются, Квинт. Не исключено, что дело дойдет до настоящей войны.
Нестер размахнулся и с силой запустил пустой бокал в стену. Квинт только головой покачал. Похоже, история с «несчастной сироткой Эшли» задела его господина серьезнее, чем ему казалось.
— Я оставляю тебя здесь, Квинт. Наблюдай за моей женой и за Соланж. Если заметишь подозрительное, — пиши. До меня дошел слух, что скоро в Алмею вернется молодой Берн. Не спускай с него глаз, Квинт. Подкупай слуг, трать золота столько, сколько потребуется. Ты должен знать обо всем, что он делает — где остановился, с кем встречается и даже то, какое блюдо, которое он предпочитает на завтрак.
— Конечно, господин барон, — слуга почтительно склонил голову. — Но что больше всего вас интересует?
Карл несколько секунд помедлил с ответом, словно раздумывая, говорить или нет. Потом тихо добавил:
— Я почти уверен, что Азалия найдется. И первым, к кому она обратиться за помощью, будет Ральф де Берн.
***
Как не старалась госпожа Соланж, праздничный обед по случаю замужества её племянницы, прошел довольно скучно. Эшли, сидевшая за столом на правах почетной гостьи, казалась нежным цветком в платье из бледно-голубого шелка. Просто хоть приглашай живописца и пиши с нее картину!
Если забыть, конечно, о неровно подстриженных рыжих волосах — госпожу Соланж чуть удар не хватил, когда племянница сняла отделанный жемчугом головной убор, — и холодного, равнодушного ко всему, взгляда. Амальда даже задумалась, все ли хорошо у молодой четы?
«Они слишком мало общались до свадьбы. Не удивительно, что сейчас им трудно. Но, как говорится, стерпится-слюбится. И я, и мой покойный брат слишком многое прощали Эшли. Совсем избаловали девчонку! А это никогда не идет женщинам на пользу…»