Жена байкера

Я прижалась к нему всем телом, задыхаясь от страсти, что захватила меня с ног до головы, но все равно ни за что бы, не прервала этот поцелуй! Он сам прервал. Придавил меня к стенке душевой и насильно отстранился, чтобы выключить воду и наскоро высушить себя полотенцем. Стянув с полки еще одно, Абель обернул мое тело и, не давая даже времени высушиться, уверенно понес в комнату.

Уложив на кровать, он сразу накрыл меня своей тяжестью и глубоко ворвался в разгоряченное лоно, проглотив сорвавшийся вскрик поцелуем. Впившись ногтями в плечи мужа, я задержала дыхание и уже буквально через несколько толчков испытала разряд тока внизу живота, который раскатился бешеной энергией по венам...

И время будто замедлило ход. Вся наша жизнь состоит из мгновений!.. И сейчас я как будто застыла в одном из них. Когда дыхание Абеля согревает кожу моей шеи, его запах пропитывает насквозь, обнаженная грудь чувствует его сердцебиение, которое идет в унисон с отрывистыми движениями во мне. Долгожданное соединение…

– Я люблю тебя… – выдохнула я, чувствуя мокрую дорожку, что пробежала по виску.

Теплые губы неожиданно поймали соленую каплю, защекотали щеку и остановились прямо над моим ухом.

– Моя Элия, – разнесся пронизывающий рокот мужа. – Никакими гребаными словами не передать то, что ты значишь для меня.

Он толкнулся в меня, и я зажмурилась от новой волны, утягивающей мое сознание в бездну.

– И мне всегда будет чертовски мало сказать, как безумно я люблю тебя!

Сердце начало разрывать грудную клетку от захлестнувших эмоций. Порывисто поймав лицо мужа в ладони, я развела язычком его губы и горячо целовала, пока стоны не начали вырываться из моих легких...

Мы отдавались страсти почти до рассвета. Абель был ненасытен, и я не жалела сил для своего мужчины, чтобы утолить его голод и в полной мере наградить за ожидание. Наверное, поэтому не помню, как уснула... Но во сне мне было хорошо. Там были надежные объятия, убаюкивающий стук сердца и бесконечный покой.

Но проснуться мне суждено было в одинокой постели…

Не знаю почему, но когда я поняла, что Абеля рядом нет, в груди током разошлось неконтролируемое беспокойство. Пропуская гулкие удары сердца, я приподнялась и сонным взглядом прошлась по комнате, в которую заходил уверенный свет позднего утра. Непривычная тишина добавила порцию паники и, спешно поднявшись с кровати, я ринулась к двери, даже не умываясь. Первым делом заглянула в детскую комнату – обе кроватки были пусты. И лишь поравнявшись с залом, я расслышала лепет маленького Кристиана, что доносился из кухни.

Притаившись в проеме, я некоторое время неотрывно наблюдала, как Абель кормит нашего сына. Вальяжно расположившись на стуле, с обнаженным торсом, он, не напрягаясь, давал ему ложку за ложкой, тогда как мне постоянно приходилось изловчаться! И я бы еще долго любовалась этой картиной, но в какой-то момент Кристиан заметил меня и начал восторженно прыгать на стуле.

Абель обернулся не сразу. И хотя его взгляд был спокоен, от холода стали у меня тут же озноб нехорошего предчувствия по спине прошел.

– Доброе утро, – улыбнулась я, стараясь игнорировать лихорадочные маячки внутри. – А где Макс?

Он испытывал меня молчанием, казалось, целую вечность, прежде чем отвернулся к сыну и бесстрастно отозвался:

– Бренда взяла с собой за покупками.

Напряженно гипнотизируя спину мужа, я попыталась собрать свои мысли и правильно оценить ситуацию. Неуверенно приблизившись, я нежно провела ладонью по его спине и наклонилась, чтобы поцеловать. Однако коснувшись губами щетины, сразу ощутила, как напряглась челюсть Абеля. Но все равно поцеловала свой камень. А затем спокойно направилась к Кристиану, который успел залезть по локоть в кашу и теперь тянул ручки ко мне, требуя, чтобы я его помыла.  

– Иди ко мне поросенок! – умиленно улыбнулась я и, вытащив ребенка из стульчика, спокойно обратилась к Абелю. – Ты давно проснулся?

Когда я повернулась к мужу, столкнулась с таким пристальным взглядом, что кости заломило изнутри.

– Почему мне срезали срок, Элия? – услышала я неожиданный вопрос, от которого в животе все начало сворачиваться в тугой узел.

– Что?.. – проронила непонимающе.

– Куда делись все улики с места убийства Марино?! – надавил он более грозным тоном.

По телу спустилась неприятный дрожь. А во рту так пересохло, что я не могла выдавить ни звука! Несколько секунд моего парализованного молчания и Абель встает. Подходит вплотную и так давит своей энергетикой, что даже Кристиан затихает, а у меня колени подгибаются. Затем раздается его сдержанный рык, который прозвучал не как вопрос, а скорее обреченное утверждение:

– Что ты натворила, Элия?!

***

Неотрывно наблюдая через окно за угасающей полоской горизонта, я уже понимала, что стою на грани безумия. Абель ушел еще утром, больше ни сказав ни слова, и за час я так извелась, что начала звонить ему! Хотя никогда еще так раньше не срывалась, прекрасно зная, что это бесполезно…

С каждым последующим часом меня начало просто ломать. Бетонная тяжесть ответственности окончательно раздавила мою выдержку, и перекрыла кислород всех ориентиров и здравых мыслей. Но как бы я не мучилась, внутри неизменно сохранялся и выживал титанический стержень одной уверенности. Мне нужно было это сделать… Принять на себя удар осуждения и непонимания, потому что он бы никогда на это не пошел! Как бы не желал нам нормальной жизни, он бы не смог отказаться от Сынов Безмолвия! От своих братьев.

Бренда сразу заметила мой подавленный и отстраненный вид, но даже ничего не спрашивала. Скорее всего она знала… Но не могла осудить меня или оправдать. Вопрос стоял уже не о клубе. А о жизни Абеля, которую он мог провести в тюрьме! Это был тупик… Выбор без выбора. И я его сделала.