Страница 42 из 98
— Да. Знаю, конечно, но ты могла бы просто выслушать ее… Ради меня.
— Я подумаю.
— Ну вот и ладненько. Ты звони, я ведь волнуюсь за тебя. Ну все. Целую, милая.
— Целую, бабуля.
Наташа отключила телефон и спрятала его обратно в карман. Бабушка ударила по больному, попросив приехать на знакомство с матерью ради нее. Она отлично знала, что внучка не сможет отказать единственному родному человеку в просьбе. Этот Новый год не предвещал никакого волшебства, только встречу с человеком, которого Наташа сначала любила и ждала, потом ненавидела, а в итоге забыла…
Вспомнив, для чего, вообще, спускалась вниз, девушка направилась на кухню, надеясь, что утренние новости и исчезновение Антона не повлияют на завтрак, который хотелось сделать вкусным.
Наташа погрузилась в размышления настолько, что даже перестала замечать, как доставала и ставила на стол продукты, несовместимые друг с другом. Вся информация перемешалась в какую-то кашу: визит матери, измена Дениса, отсутствие Антона. Почему-то первая мысль о местонахождении фиктивного «жениха», посетившая голову, звучала так: «он с другой». Наташа просила не приводить никого в дом, но она не просила не встречаться с другими девушками на стороне, например, в гостинице. И ей стало неприятно. В горле все пересохло, а на глаза от безысходности навернулись слезы. Девушка не понимала, отчего именно: оттого, что Антон может быть сейчас с кем-то в постели или оттого, что приезжать мать, которая не интересовалась жизнью дочери двадцать лет.
«И что ей может быть нужно от меня? Деньги? Забота? Прощение?»
Мысли, захлестнувшие разум, настолько одурманивали, что приготовление завтрака пришлось отложить. Наташа принялась возвращать продукты на полки.
— Наташенька, доброе утро! — послышался голос Марии Вениаминовны за спиной.
Пришлось вдохнуть, натянуть маску счастья на лицо и обернуться.
— Доброе утро, Мария Вениаминовна. Как спалось?
Следовало перевести разговор на отдаленные темы, чтобы не пришлось отвечать на вопросы, ставящие в неловкое положение.
— Спалось… Ты знаешь, мы все с Лешей не можем привыкнуть к новому часовому поясу. Всю ночь проворочались.
— А как у вас с Антошей прошла ночь? Кстати, где он?
— Антон… Мы… — Наташа сглотнула.
— Только не говори, что вы поссорились.
— Нет. Мы не ссорились. Антон уехал еще когда я спала, поэтому я не знаю, куда и зачем, а звонить не стала, вдруг он за рулем… Не хочется его отвлекать.
Наташа проглотила обиду, решив, что непременно поговорит с Антоном и попросит впредь уведомлять его, если куда-то уезжает.
— Ты собралась приготовить завтрак? — Мария Вениаминовна села за стол.
— Хотела, но даже не знаю, что именно… — устало ответила Наташа, надеясь, что удастся избежать этого сегодня.
«В конце концов, всегда можно заказать пиццу».
— А я тебе подскажу. Есть куриное филе, соевый соус, рис, яйцо и зелень?
Наташа постаралась вспомнить, что, вообще, было в холодильниках. Кажется, все это было. Продукты привозила домработница, от услуг которой Антону пришлось отказаться на время пребывания родителей в особняке, но последние три дня ничего нового никто не покупал.
— Насчет зелени точно не скажу, — Наташа направилась к холодильнику, — но все остальное было.
— Ну тогда я научу тебя готовить оякодон.
Наташа вскинула бровь. Новое слово казалось настолько сложным, что она почти уверилась, что не сможет приготовить такое блюдо.
— Не бойся, деточка, оякодон — это японский омлет, и готовится он довольно просто. Ты сама все сейчас увидишь. Давай-ка, я тебе помогу.
Мария Вениаминовна принялась суетиться в поисках необходимых ингредиентов, а Наташа начала наблюдать за ней по возможности оказывая помощь.
Уже скоро на плите стояла маленькая кастрюлька с рисом, который следовало сварить для продолжения готовки, а на второй конфорке Мария Вениаминовна обжаривала лук в соевом соусе.
Наташа заслушалась рассказ женщины об их отпуске с мужем в Японии и не заметила, как к ней подошли со спины. Она вздрогнула, увидев перед собой букет оранжевых кустовых роз и оказавшись в объятиях Антона, от которого пахло морозом и чуть-чуть исходил холод.
Букет оказался приятной неожиданностью, и Наташа на мгновение расслабилась, почувствовав себя по настоящему любимой, но это чувство быстро развеялось, когда Антон подошел к матери и протянул ей второй букет из белых роз. Все это было ради маскарада, который за короткое время стал перерастать в нечто большее, где-то глубоко в душе. Наташа прикрыла глаза и склонилась над цветами. Сладковатый душистый аромат, исходивший от них, поднимал настроение и пробуждал улыбку на лице.