Страница 46 из 92
Кошка потянулась и улеглась возле Саги, довольно жмурясь. Всё это время Сага не испытывала страха потому, что прежняя уверенность в том, что в замке безопасно, только крепла. И гигантская кошка не вызывала у неё страха – напротив, казалось, что та слышит и понимает её. Сага осторожно протянула руку и погладила большую голову, вызывая у зверя довольное урчание.
Киан замер, борясь с желанием оттащить девчонку от чудовища. Судя по тому, что он только что увидел, они вдвоем как–то нашли общий язык. И это лишь сильнее убедило его в том, что она – самая настоящая ведьма. Хотя и неведомо каким образом не знающая о своей сущности.
В Ирландии она бы училась своим колдовским чарам среди опытных колдуний, которые не оставили бы её одну с таким букетом проблем. В Ирландии она, не будь ведьмой, была бы давно замужем или просватана.
Киану было тридцать, когда он вернулся из злополучного похода. Он действительно был стар по её меркам, однако подобные замечания из уст ведьмы его неожиданно задевали. Она говорила так, словно перед её глазами был кто–то другой, с кем Киан не выдерживал сравнения. И это его раздражало.
Хотя, какое ему дело? Ведьма поможет ему вернуться домой, к королевскому двору, а дальше её проблемы и сердечные дела для него станут не больше, чем утренний туман.
Однако, Киан неожиданно признал, что выглядит она слишком потерянной. Небольшая фигура на фоне свернувшегося в гигантский клубок зверя была маленькой и уязвимой. Наверно, Сага в отчаянии от того, что пришлось пережить и от перспективы того, что это ещё не конец. Она слишком неопытна и явно выросла в таком месте, где ей не уделяли много заботы. Женщинам всегда надо было создавать тепло и самим купаться в тепле, тогда они расцветали, как летние дни. Без тепла они застывали в попытках сохранить внутренний жар.
Наверно ему стоит быть добрее к ней.
– Тебе надо отдохнуть, – Киан постарался смягчить голос, понимая, что раньше говорил с ней слишком грубо, – я устрою тебе постель, а сам посторожу, пока будешь спать.
Было бы правильнее, если бы она пристроилась головой на его плече, а не обнималась с гигантской кошкой. Он бы обнял её и постарался успокоить, несмотря на всё своё предубеждение против её колдовской натуры. С этими мыслями он не мог бороться – они возникали сами, будто что–то внутри требовало этого.
Киан решил, что если она сама не отойдет от животного, ему придется вмешаться.
Большая кошка зашевелилась, пружинисто поднимая тело. Мягкие лапы с прячущимися в них жуткими когтями сделали пару неслышных шагов, после чего животное остановилось и оглянулось на Сагу. Казалось, оно приглашает её проследовать за собой.
Игнорируя предостерегающее движение Киана, готового броситься вперед, Сага снисходительно махнула рукой:
– Как я понимаю, у тебя проблемы с магией. Так что предоставь мне самой разобраться с этим.
Она прекрасно понимала, что задевает его самолюбие, напоминая о потаенных скелетах в шкафу. Однако Сага была гораздо сильнее уязвлена тем, как легко Киан переместил её в один разряд с существами Аннуина, заподозрив в ней ведьму. Переживет, как и она пережила его отвращение.
Кошка обошла рябину и устроилась возле кряжистого ствола на противоположной входу стороне. Когда Сага проследовала за ней и обогнула земляной холм, то обнаружила, что неровная поверхность дерева сглажена до идеальной ровности. Кора выглядела так, словно кто–то придал ей блеск и решил соорудить из одной половины дерева причудливое зеркало.
Сага с интересом разглядывала странное дерево, когда внезапно раздался приглушенный, но хорошо знакомый голос:
– Ты прошла сквозь лабиринт Каэр Вандви, девочка. Что сказать, я рад за тебя.
– Огма! – Сага завертела головой в поисках обладателя голоса. Облегчение накатило огромной океанской волной, смывая страх и усталость. Никогда ещё она не была так до слёз рада услышать знакомый старческий говор, который, казалось, баюкал и успокаивал.
– Меня нет здесь в том виде, в котором ты хочешь обнаружить старика, – тронутый нотками тепла голос раздавался со стороны дерева, и Сага подошла ближе, озаренная догадкой, – да, ты права. Рябина – священное дерево друидов, и я пользуюсь им для того, чтобы поговорить с тобой. Ты стоишь в святилище Каэр Видир, где живет кошка Палу, родившаяся на краю земли.
– Эта огромная кошка – само очарованье, – сообщила Сага, – ох, как же мне нужен совет. Что со мной происходит? Я порезала руку, но она зажила. Разбила голову, но и она прошла сама. А перед этим мы попали в лабиринт.
Ветки рябины качнулись, и листья зашептались под невидимым ветерком.
– Каэр Вандви – это лабиринт, сложенный из костей и праха, и каждый, кто попадает в него и находит выход, сдирает со своих костей налёт лжи. Вспомни – как лабиринт открыл тебе путь к свободе? Ты услышала его. Кем ты была до этого? Была ли ты собой или всегда стремилась обрести себя?
– Да, но не становиться же одной из местных обитателей, – растерянно пробормотала Сага. Слова Огмы были справедливы, но они пугали. Раньше она никогда не понимала – что ей делать, как жить. Дома все её мысли хватались за Эдуарда, как за спасительный круг, но стоило отойти от них, как она понимала – ей нужно что–то большее. Словно внутри неё заперта птица, которая изредка расправляет крылья и пытается разорвать грудь Саги, чтобы вырваться на свободу. Она была этой и птицей, и была её тюрьмой одновременно.
И только сейчас, блуждая по Аннуину, она дышала легко и свободно. Несмотря на все пугающие встречи и передряги.
– Всем приходится встречаться с собой, – прошелестела рябина голосом Огмы, – лабиринт содрал с тебя кожу и плоть, оставив лишь остов. Только тебе решать – чем облечь его снова. Вернешься ли ты к прежним сомнениям или примешь себя, этот выбор остается за тобой, девочка. Но дальнейшая дорога потребует от тебя всего мужества, которое в тебе есть.