Страница 43 из 92
Сага парила над изрытым полём, покрытым руинами. Кое–где обгорала трава, и выбоины от разорвавшихся снарядов уродовали землю безобразными черными провалами.
– Эд! – Закричала Сага, надеясь, что он отзовется, что окажется цел и невредим. Нет, не может такого быть. Не смотря на то, что вокруг него война, он должен жить, иначе чего ради она прошла так много – болота Уфферна, замок разврата и отвратительный лабиринт, поглощающий жизнь?
Другая фигура парила на другом конце поля, как раз напротив Саги. Темная ветхая накидка, которая сплошь была покрыта прорехами, закрывала лицо незнакомца. Однако одного взгляда на него было достаточно, чтобы Сага узнала того, кто оставил ей наяву и во сне царапины своими длинными когтями.
Фигура медленно поплыла к ней, и Сага поняла, что ей становится ужасно страшно.
– Он мертв, – прошелестел голос в голове Саги, – мертв, и ветер веет над его костями. Ты опоздала. Теперь остановись и возвращайся обратно, откуда пришла.
– Нет! – Прорыдала Сага, запрещая себе верить отвратительному призраку. С самого начала она была уверена, что он лжет ей преднамеренно, стараясь остановить. Но почему–то незнакомец имел власть над её рассудком, заставляя одним звуком голоса испытывать отчаяние и такую боль, словно в груди проворачивали несколько ножей.
Вместо ответа призрак застыл на месте, словно позволяя Саге разглядеть всё – себя, умирающее поле. Краски стали тускнеть, предметы расплываться и уменьшаться, и она словно удалялась вверх от них.
Кажется, она просыпается.
Головная боль становилась настолько нестерпимой, что Сага решила, будто её череп раскололся. Она помнила, что в последний миг до сна земля неслась навстречу с бешенной скоростью, и Сага ощущала, как быстро бьется в прижавшейся к ней мужской груди сердце.
Она открыла глаза и с шипением зажмурилась. Кажется, если держать их закрытыми, голова болит меньше.
Большие теплые ладони осторожно повернули лицо Саги, и на губы попало немного воды. Она была божественно вкусна, даже отдавая травянисто–болотистым запахом. Сага облизала пересохшие губы и повторила попытку открыть глаза.
С третьего раза она смогла оглядеться, прищурив глаза, чтобы свет не так сильно их раздражал.
– Не шевелись, – низкий голос звучал совсем рядом, и, скосив глаза, Сага обнаружила, что Киан сидит на земле, придерживая её голову.
В первые секунды после того, как она смогла повернуть глаза без риска вытошнить свои внутренности наружу, Сага обнаружила, что они с Кианом находятся на очередном зеленом лугу Аннуина. Словно и не было никаких тварей и лабиринтов, словно они мирно бредут по травке вперед.
Лицо Киана было напряженным настолько, что радужка его глаз исказилась, меняя свой насыщенно–серый цвет на почти что черный. Сага подумала, что на поле битвы он выглядел ужасающе. Эта мысль лениво проскользнула в её голове и улетела дальше, на свалку того хлама, который медленно перемещался в мозгу.
– Я могу встать, – возразила Сага. Киан изменился в лице так, словно видел что–то ужасное.
Сага осторожно дотронулась до головы и почувствовала, как рука становится теплой и липкой. Ах, вот оно что. Очевидно, что её голова удачно приземлилась на какой–то камень.
– Думаешь, что я возьму и умру? – Поинтересовалась Сага, испытывая невыразимое желание посмеяться. Нет, действительно – было ужасно забавно столько пройти, чтобы пробить себе голову и выйти из игры вот так просто.
– Я видел воинов с ранами и похуже, – насмешливо произнёс Киан, но лицо его явно противоречило словам.
Сага оттолкнула его руку и перекатилась на живот. Неловко загребая, как плохой пловец, она подползла к небольшому ручью. Каждое движение отдавало такой тошнотой, что свет переворачивался вверх ногами.
Отражение в воде выглядело ужасно. Кажется, Киан попытался стереть кровь с её лица, но багровые разводы под глазами намекали на то, что она вполне могла сломать себе основание черепа. Будь Сага дома, она бы точно лежала пластом и берегла свои мозги. Но вокруг был враждебный Аннуин, и её цель маячила уже не так–то далеко.
Горная цепь была почти близко.
Киан позволил ей проползти по земле к воде, запретив себе повышать голос. Упрямую девчонку любой приказ выводил из себя, как хлыст – необъезжанного жеребца. Прямо сейчас Киан не мог позволить себе думать о том, что ходит по тонкому краю, граничащему с проигрышем. Казалось, что всё оборачивается против них – сначала неожиданно возникший лабиринт, затем падение из его угодий вниз. Киан отделался лишь ушибами, тогда как одно неловкое движение, призванное, как он рассчитывал, обезопасить девушку, привело к её травме.
И всё же она упорно пыталась отказаться от передышки, желая продолжить путь к Каэр Сиди.
– Кто такой Эд? – Неожиданно для себя спросил Киан. Он и не думал стесняться того, что запомнил слова Саги, находившейся в отключке, и интересовался услышанным. Интересно, кто занимает её мысли даже тут, в Аннуине.
– Не твоё дело, – наградила она Киана своей обычной дерзостью. Он с облегчением подумал, что возможно преувеличил её ранение.
Она раздражала его и вызывала желание защитить. Раньше Киан никогда не позволял никому заставить себя вызвать эти эмоции. Они были опасны для него и для другого человека. Сейчас он ничего не мог с собой поделать.
Сага осторожно зачерпнула в ладони воды и плеснула в лицо. Это поможет её мозгам утихомирить свою пляску. Вторая пригорошня воды и следующие за ней сопровождались старательными попытками оттереть подсыхающую кровь и грязь с лица.