Страница 46 из 55
Она стоит пред ним, а тени с аппетитом поглощают магию, что его сдерживает. И среди всей великолепной тьмы он сияет и пульсирует, как чистый голод. Он прекрасен. Нет в этом мире никого, равного ему. Он порождение кровавого бога и воплощения Рока. Кровь — его жизнь, а он — дарующий смерть.
Рок смотрит его глазами и направляет его голод, способный поглощать миры. Он сокровище. И она хочет его. «Он будет твоим, — говорят они. — Должен стать твоим».
Она приближается. Он встаёт с колен, смотрит на неё и что-то говорит. Она не понимает слов. Зачем? Ей не нужны слова. Она сильнее сжимает рукояти клинков. «Это Гурий, — говорят тени. — Нельзя убивать Гурия. Но можно немного попробовать... Только чуточку... Он сладкий!» Она бросает клинки и прыгает на него, заваливая в снег. Чувствует, как он устал. Как ему тяжело сейчас. Почему ему тяжело? Он опять что-то говорит, а она не хочет слышать. Хочет лишь его. Сейчас. Немедленно. Всего. Без остатка. Он сильный, несмотря на смертельную усталость. И это великолепно! Но он удерживает её на расстоянии, перехватывает руки. Она злится.
«Ева!» — слышит она. Что? Кто? Это неважно. Ничто не важно. Только он. «Мне очень нужно! — кричит она. — Покорми меня! Совсем немного!» Он наконец-то сдаётся ей. Окутывает своей силой, позволяя пить его, как мёд. «Только аккуратно, — говорят они. — Не навреди ему». Она не хочет ему вредить. Облизывает его шею, извивается на нем, наполняясь божественной сутью. И это успокаивает. Она тонет в нем. Во тьме.
«Ева!» — Этот зов настигает её в покое. Она возвращается. Снега нет. Только тёплая вода стекает по её коже. Ей хорошо, потому что он рядом. Она чувствует его каждым изгибом своего тела, каждой гранью души. Притрагивается, изучает. Он разрешает себя изучать. Но даже если бы сопротивлялся, её бы это не остановило. Он твердый, как камень, и гладкий, как шелк. Он пахнет силой, а на вкус как жизнь.
«Ты мой», — говорит она.
«Твой», — соглашается он.
Мягкая ткань вокруг. И он рядом. Дитя богов. Её персональный банкет.
Она тянется к нему, чтобы вновь ощутить блаженство. Он позволяет ей кормиться и говорит. Она понимает лишь отчасти.
«Ты должна прийти... Вернись... Ева... Не оставляй...»
Опять слова. Она не хочет слов. Хочет лишь его. Он сильнее, чем был раньше. Его силы вернулись. И она пьёт его. И уносится в рай. Он и есть её рай.
«Ева!» Это не он. Это другой. Тот, чьё имя Тьма. Он зовёт её в Бездну? Она пойдёт за ним. Ведь он и есть Бездна. Марон Гияр.
Но как же рай? Как же дитя богов? Она не может оставить его. Она говорит Марону, что не оставит свой мёд, потому что он заставляет её гореть. Марон смеётся.
«Ты должна прийти в себя. Вернись ко мне, Ева. Не оставляя». Это он. Тот, кого они называют Гурий. Он сладкий. Он питает её.
«Кто он?» — спрашивает она у Марона.
«Варриэн Гурий».
«Кто я?»
«Ты Ева».
«Очнись!» — говорит Гурий.
«Уходи, — шепчут они. — Мы будем ждать тебя. Мы любим тебя. Всегда будем».