Страница 46 из 90
Я тоже открыл папку с делом, положив её перед собой:
- Пожалуйста... Салтыкова Марина Ивановна, 1819 года рождения подозревается в причастности к убийству Морозовой, Салтыкова и Мудеева, - уверенно озвучил я.
Глаза у вдовы округлились, дыхание, судя по быстро поднимающейся груди, участилось.
- И какими вы обладаете доказательствами, подтверждающими это подозрение? - Адвокат подвинулся ближе к столу.
- Узнаете в суде, я не имею права их озвучивать.
- Ладно... Что вы сейчас собираетесь делать? - Адвокат придумал новую тактику.
- Сейчас будет проведен допрос Марины Ивановны, - ответил я, махнув Мартыну подойти ко мне.
- Как именно будете допрашивать? - неугомонный Громов стоял на своём.
Встав и подойдя к картотеке, я вытащил из одного ящичка брошюру, содержащую положение о Приказе тайных дел, вернулся за стол и принялся цитировать:
Допрос лиц проводится по следующей процедуре, содержащей несколько уровней эффективности:
Первый - простой доброжелательный разговор с допрашиваемым, может проводиться в любом помещении или на местности.
Второй - разговор с допрашиваемым, с применением незначительных угроз. Может проводиться только в помещениях Приказа тайных дел.
Третий - разговор с использованием легкого психического воздействия, проводиться только в Приказе тайных дел специалистом соответствующего профиля.
Четвертый - применение легких физических пыток или подробное описание следующих уровней допроса, проводиться только в Приказе тайных дел.
Пятый - применение любых физических пыток, проводиться только в Приказе тайных дел специалистом соответствующего профиля.
Шестой - использование любых средств и методов на усмотрение следователя или дознавателя.
Для использования допроса четвертого и пятого уровня требуется согласие главы Приказа тайных дел, для шестого уровня - согласие Князя Ягодного княжества.
После отложил брошюру в сторону и поднял глаза на Громова:
- Ну, что господин адвокат доволен?
В ответ на мой ехидный вопрос он натянул на лицо лживую улыбку:
- Вполне.
- Замечательно, тогда перейдём к беседе, Мартын веди протокол.
Кот размял руки, поочередно хрустнув каждым суставом, и подвинул к себе пишущую машинку, зарядив её свежей бумагой. Раз всё готово, начнём с того, где остановились:
- Марина Ивановна, повторите мне, где вы были с девяти вечера и до полуночи 21 июля и примерно в это же время 23 июля?
Адвокат что-то шепнул на ухо вдове, я тут же его прервал ударом ладони по столу:
- Не подсказывать!
- Я всего лишь сказал, что она не обязана отвечать на этот вопрос.
- Чего вы добиваетесь? - спросил я, прямо смотря в глаза Громову. - Я же всё равно узнаю правду в добровольном или принудительном порядке!
Адвокат почесал подбородок, попутно изучая меня:
- На повышение уровня допроса намекаете?
- Какой вы догадливый. - Я пару раз похлопал в ладони. - Из-за того, что допрашиваемая не хочет отвечать на вопросы, я уже, как видите, перешёл на второй уровень. Будете продолжать молчать, мы перейдём в более гнетущее помещение со специальными людьми.
Громов нервно отстукивал пальцами незатейливый ритм на столе:
- Можно, я пару минут посовещаюсь с госпожой Салтыковой?
- Пожалуйста... - Я встал из-за стола и ушёл вместе с Мартыном к окну, не забыв при этом взять папку с делом (а то мало ли).
Плохо, что адвокат со своей подзащитной шептались очень тихо, и подслушать их не представлялось никакой возможности. Надеюсь, их совещание приведёт к тому, что Салтыкова напишет чистосердечное признание во всех грехах... Хорошо было бы...
- Кхм. - Громов привлёк внимание к себе внимание. - Мы готовы.
Обрадованный я сел за стол и Салтыкова начала говорить:
- Вы правы, вечером, когда убили Вадима, я не спала... - Лицо Салтыковой чуть покраснело. - Хотя после ужина я всем сказала, что иду отдыхать. Когда в доме все разошлись по комнатам и погасили свет, я решила идти в спальню моего мужа, чтобы поговорить с ним о наших отношениях. Дверь в опочивальню была заперта, только я хотела постучать, как услышала непринуждённый женский смех. Судя по голосу, это была Алёнка - дурная дочь нашей кухарки! В голове появилась грешная мысль... - вдова замолкла.
До этого Мартын, бодро отстукивающий слова гражданки на машинке, был занят работой, поэтому никакие глупости не делал. Но только, необходимость набирать текст пропала, в коте проснулась его неприятная черта всё портить: