Рандом

Я обзывал себя нехорошими словами и профукал удобный для выстрела момент. Фигура свернула направо и двинулась в сторону Жуковского. И я, как последний лох, пошел следом.

Было почти тихо. Ветер шелестел листьями, да журчал поток воды у забитого стока. К чему это я? Мои шаги сливались со звуками. В любом случае, я производил меньше шума, чем этот неудачник. Временами я тормозил и наводил на цель пистолет. И всякий раз этот гад соскальзывал у меня с мушки! Так же не могло продолжаться до ночи, верно?

Вот и я так решил. Встал, для устойчивости расставив ноги, задержал дыхание и, поймав на мушку ненавистную спину, стал медленно давить на спусковой крючок.

Раздался выстрел.

Но стрелял не я.

И совсем не с того места, откуда я мог бы его ждать.

Пуля просвистела у самого моего уха - ткнулась справа в стену дома. По моей щеке хлестнула каменная крошка. Лицо обожгло и в первый момент я решил, что ранен. Не помня себя, на полусогнутых, я буквально вкатился в арку. Страх погнал меня дальше - не останавливаясь, я бросился через туннель к выходу. Я почти успел вырваться в замкнутый домами двор, когда раздался еще один выстрел. Не могу даже предположить, насколько близко от меня пролетела смерть – не до того было.

Я бежал через двор в сторону открытой настежь двери одной из парадных. Застрелить живого человека оказалось совсем не то же самое, что ссать отчиму в бутылку. Этот орешек оказался не по моим зубам. Я придурок, возомнивший себя Рэмбо...

 Это сейчас я думаю так складно. А тогда мне хотелось только одного: забиться в какую-нибудь нору, затаиться, переждать это пулёбище.

На крыльце я замешкался, не разглядев ступени. Опережая меня на ту самую секунду, просвистела пуля, рикошетом уйдя в сторону от стального полотна двери. Я видел отметину, которую она оставила. Скажу больше, мысленно я видел и свой простреленный череп, и кровавую кашу, плеснувшую на стену.

Говорят, загнанная в угол крыса всегда нападает. Не знаю, как крыса, но я, оказавшись в парадной, малость успокоился. Развернувшись, я смело ткнул пистолетом в темноту двора. С отчаянно бьющимся сердцем я искал цель. Ее не было. В провале двери я видел коридор сумрака, тянущийся через двор до противоположной стены, потрескавшийся асфальт, мусор и часть припаркованных на вечную стоянку машин.

И больше никого. И ничего.

В следующее мгновенье это ничего огрызнулось огнем! Пулю обогнать невозможно. Но удача решила поиграть на моей стороне – я, было, решил подняться на пару лестничных пролетов, чтобы взглянуть на двор с лучшей точки зрения. Однако выстрел подбодрил меня настолько, что я взлетел по лестнице на последний этаж. Перепрыгивал через несколько ступенек, пугаясь закрытых дверей. Мне некогда было проверять, имелись ли среди них открытые. Я бежал, давая себе обещание обратиться за помощью к Сусанину, и выполнять его указания, вздумай тот начать охоту за призрачным киллером. И еще – что никогда не буду больше издеваться над отчимом. И еще – оставить в покое пару полутрупов, которых я держал для развлечения…

А может, я никаких обещаний и не давал. Просто бежал, как раненный пингвин, перескакивая через препятствие в виде опрокинутой стремянки. Так и оказался на чердаке. Заметался в пыли, выжимающей из разбитых окон жалкое подобие света.

Когда я краем глаза уловил движение у входа, я не был к нему готов. Сработал чисто автоматически – прижался спиной к стене и разрядил весь магазин прямо в ползущую на меня темноту. Туда, откуда на меня смотрела черная дыра ствола.

Я их не считал. Все восемь выстрелов. О том, что магазин пуст, мне сказал громкий щелчок. И узкое горло обнаженного ствола. Мне некуда было деться, я это ясно понимал. Сжимая в руках уже бесполезное оружие, я ждал. Я не был готов к смерти – если вообще к ней можно подготовиться. Но я хотел одного, чтобы все кончилось быстро. Без боли.

Темнота напротив нехотя втянула крутой ствол. Я скорее почуял, чем заметил движение. Окно распахнулась, со звоном вытряхнув последние осколки, и установилась тишина.

Вот ей-то я все это и рассказал.

Позже, когда перезарядил оружие и успокоился.