Страница 36 из 105
Я внимательно рассматривала незнакомый мне доселе народ. Гачийцы почти ничем от белардов не отличались. Одеты только были иначе. Бабы вместо свободных рубашек, поясками подвязанных и верхних сарафанов, носили свободные юбки формой колокола, а поверх кофточки с расшитыми рукавами да лентами яркими по краям. В волосах у них, сложными косами сплетенными, такие же шелковые ленты были.
Мужики все в домотканых рубахах с косым воротом, расшитым узорами красного и синего цветов. А вместо штанов простых – широкие шаровары, заправленные в невысокие сапожки. Самое диковинное для меня – так это пояса их. Широкие, с длинными концами узлов и кисточками на концах. Да яркие какие! Наши мужики бы ни за что такие не надели.
- Тихий вечер, люди добрые, - громко проговорил Далибор.
Гачийцы вежливо, но с недоверием закивали ему.
- Который из них? – спросил воевода у только что подоспевшего Данко.
Витязь быстро обежал глазами всех.
- Нету его. А вон те, - указал в сторону, - рядом были.
- Подойдите-ка ко мне, хлопцы, - жестом подозвал указанных Далибор.
Парни переглянулись и нехотя встали.
- На воре небось и шапка-то горит, - шепнула я.
- Злющая ты, Вёльма, - отозвался Ладимир.
- Ой, а сам-то? Насквозь их видишь разве?
- Не вижу, - серьезно ответил ведун. – А их вины в том нет.
Я недоверчиво хмыкнула, складывая руки на груди.
- А говоришь – «не вижу».
- Не вижу, - повторил он. – Чую. Виновные пахнут по-особому.
- Чего? – протянула я.
Пес его знает, колдуна этого. Как скажет что-нибудь, так хоть с места не сходи. Не разберешь его, Ладимира этого!
- Ваш дружок девицу Забаву увел? – без лишних церемоний спросил Далибор. – Отвечайте правду.
Парни еще раз нерешительно переглянулись и не решались заговорить.
- Ну? – Далибор нахмурился да так, что мне самой не по себе стало.
- А ну-ка говорите, злыдни! – не выдержала Румяна.
- Не мы ее уводили, - начал один, рыжий, весь в конопушках. – Друг наш, Микола.
- И где ж он сейчас?
- Уехал с девицей к озеру.
- К озеру? – вскричала Румяна. – К озеру дочь мою повез? К какому озеру?
- Так это… - помялся рыжий. – Недалече здесь, за холмом…
- Как же их найти теперь, дядько? В темноте-то, - с сомнением произнес Деян.
- Я знаю, как найти!
Все обернулись на меня.
- Да, знаю, - повторила уверенно. – Вот он, - указала на Осьмушу. – Он поможет.
Парень испуганно повел глазами да хотел было кинуться бежать, но Ладимир удержал его за плечи.
- Погодь улепетывать, - строго проговорил. – Лучше племянницу свою отыскать помоги.
- И как же он нам поможет, лисица? – чуть сощурился Далибор, разглядывая меня с высоты роста.
- Увидите, - хитро улыбнулась я. – Ну так что, едем?
***
Озеро, про которое гачиец говорил и впрямь недалече оказалось. Деревенька в ложбинке лежала будто на дне чаши, из холмов сложенной. А озерцо аккурат за одним из них притаилось.
Гладкое зеркало, лишь едва ветерком ночным тронутое, мы сразу увидели. Луна-девица в нем сияющим блюдом отражалась. А по бережкам ивняк порос, густой, нежно шепчущийся с чужаками, покой нарушающими.
- Ну, давай, показывай свои чудеса, девица, - без тени усмешки проговорил Далибор.
Я, ощущая в теле волнительную дрожь – а, вдруг, не выйдет – всмотрелась в ночь. Хоть глаз выколи – не видно и не слышно полюбовников этих.
- Осьмуша?
Перевертыш, неловко ерзая в седле, подъехал ко мне. Лошадь его едва выносила. Не зря видно говорят, что кони оборотней не терпят. Я ее добрых четверть часа уговаривала да гладила, чтоб та позволила парню в седло сесть.
- Помнишь, как сестра твоя пахнет?
Он кивнул.
- Учуешь?
- Постараюсь, - ответил Осьмуша и, прикрыв глаза, потянул носом воздух.
- С ушедшей играть надумала, Вёльма? – шепнул Ладимир.
Я резко оглянулась и только смерила колдуна взглядом.
- Не лезла я в твои заклятия и ты в мои не лезь.
Ладимир присвистнул.
- Никак в силу входишь? – в каждом слове усмешка слышалась. – Смотри не заиграйся.
- Сила силой, а хитрость хитростью, - сощурилась в улыбке я и отвернулась.
За Осьмушей тем временем пристально наблюдали витязи. Далибор решительно нахмурил брови, а его широкая ладонь легла на рукоять меча. Надумай перевертыш чего дурное, воевода ему спуску не даст.
Румяну и Стояна Далибор решил не брать. Оно и правильно. Одна шум поднимет – только испортит все. А кроме мужа ее никто на месте не удержит.
Пока к озеру ехали, мне удалось кое-как объяснить воеводе, что к чему. Думала я, он сразу откажется, как про Осьмушу проведает. Далибор же не сказал ничего против, мол, чародейке виднее.
Осьмуша будто окаменел. Лицо его, бледным светом освещенное, застыло. Ноздри чуть вздымались, а веки подергивались как бывает, если сон дурной увидишь.
На миг страшно стало. Что, если сила луны-девицы переборет? Вдруг оберега ладимирова не хватит и Осьмуша превращаться начнет? Тогда убьют его княжьи люди. Не пощадят мальчишку с темным даром. Ох, не довела бы до беды затея твоя, Вёльма!
Осьмуша открыл глаза, и я едва-едва стон сдержала. По-звериному желтоглазый с черными, будто тьма, расширенными зрачками. После сморгнул и снова человеком стал.
- Ветер слабый, - пожаловался парень. – Дух едва-едва доносит.