Сапфиры и куклы

Только работа. Одна только работа и осталась в ее жизни… и еще Леня. Но она обманула его, возможно, честнее и благороднее было бы рассказать правду. И разрушить их жизнь… Но кто знает, что на самом деле есть правда? Если бы она отказала Тиму, разве что-то бы изменилось? Она допускала для себя этот поступок, предательство было возможным, так ли важно стали ли намерения действиями? Ведь все ушло в прошлое и единственный оставшийся теперь свидетель – ее память. А память так легко заставить усомниться. Достаточно лишь много раз произнести неправду, и ты начнешь верить в нее, придет день и ты не сможешь отличить истину от вымысла, а потом память заменит картинку на более выигрышную, и никто никогда не сумеет доказать, что между нею и братом мужа были какие-то отношения. Да и были ли они? Какая разница, все это длится уже не одну сотню лет и возможно повторится вновь. Кто автор этого безумного замысла, кто продолжает снова и снова гонять их троих по временной спирали жизни и главное, зачем? Этого Неля не понимала.

Между тем настал день премьеры нового спектакля, она готовилась, она ждала и верила, что только успех у публики позволит ей, хотя бы на минуту забыть об играющей в голове пластинке, забыть о смерти Тима, о последних днях, полных мучительного отчаяния. Она ведь всегда мечтала быть хорошей актрисой, с самого детства. Она стремилась стать звездой, хотела привлекать внимание. Теперь это стало возможным.

Занавес поднялся, и она вышла на сцену – черная пропасть зала поразила ее, но Неля набрала побольше воздуха, выдохнула, преобразилась и первое действие прошло удивительно легко, не было никаких осечек, столь характерных для премьеры. В конце, перед самым антрактом она разглядела в зале Леню и нескольких друзей. Все шло прекрасно. Неля слабо улыбнулась. От этого вечера зависела дальнейшая судьба – сможет ли она остаться на плаву и жить дальше или поезд ее будущего пойдет под откос, унося с собой несбывшиеся мечты.

Началось второе действие, спектакль летел к кульминации, героиня Нели переживала все стадии отчаяния, в руках зрителей появились носовые платки. И вот момент настал. Вершина, пик и развязка… Партнер Нели настолько вжился в роль, играя безумную страсть, что, казалось, был близок к помешательству. Сейчас она произнесет свой главный монолог. Она сжала руки партнера, взглянула в его глаза, эмоции переполняли ее, осталось лишь выплеснуть их. Неля повернулась к залу. Никогда прежде она не была так близка к своему максимуму, и никогда уже больше его не достигнет. Путь с вершины ведет лишь вниз. И эту расстилающуюся перед ней пропасть она увидела вдруг с удивительной точностью и совершенным отчаянием. Неля пошевелила губами, но не смогла произнести ни слова. Пик пройден, эмоции ушли, осталась лишь пустота. Напрасно партнер подсказывал ей фразы, напрасно пытался вытащить спектакль один, напрасно бесновался за кулисами режиссер. Неля молчала. Она словно выпала из реальности, не понимая, что происходит вокруг. Концовка получилась скомканной, и лишь когда опустился занавес, она начала приходить в себя. Неля не вышла к зрителям, она закрылась в гримерной, пытаясь понять, что же случилось.

Она недолго была одна – дверь отворилась, и вошел режиссер вместе с ведущими актерами и ее, Нелиным, менеджером. Они, словно архангелы на Страшном суде, выстроились вдоль стены. Неля продолжала сидеть, не оборачиваясь, напряженно глядя в зеркало. Она увидела, как позади них в гримерную протиснулся Леня.

- Ты же понимаешь, что премьера прошла несколько неудачно? – поинтересовался Майк, ее партнер по сцене.

Неля не ответила.

- Ты просто сорвала нам спектакль, а ведь мы рассчитывали на тебя! – продолжил он. Неля кивнула. Заговорил режиссер, он пытался взывать к ней, грозился снять с роли, срывался на крик, Леня пытался его успокоить, объясняя, что жена только что перенесла серьезный стресс, в результате которого не смогла вынести эмоционального напряжения на сцене.

Неля встала и стремительно обернулась. Она хотела им что-то ответить, но вдруг замерла. В это самое мгновение она ощутила нечто странное – сильнейшее дежавю, реальность словно расслоилась, прошлое, будущее и настоящие смешались в единое целое, и Неля отчетливо поняла, что все это уже было однажды, вот так, вот в этой гримерной все эти люди также спорили, кричали, о чем-то говорили, а она стояла, глядя на них, не зная, что ответить.

- Но если все это уже было, зачем я снова переживаю? – неожиданно произнесла она вслух.

Присутствующие обернулись к ней, воцарилась тишина.

- Ты что-то сказала? – почти шепотом спросил режиссер.

- Я сказала, что все это уже было однажды, - глядя в пол, ответила Неля. – И поэтому, я не понимаю, зачем мне по второму, а может и по третьему, разу переживать об этом.

Режиссер с недоумением обернулся к Лене.

- Что с ней? – только и спросил он.

- Я же говорил, Неля перенесла серьезный стресс, она не в себе, - Леня подошел и обнял ее за плечи. – Ей нужен отдых, давайте продолжим разговор позже.

- Я бы все-таки хотел услышать… - начал, было, режиссер.

- Не сейчас, - Леня решительно прервал его.

Неля сделала шаг вперед.

- Спасибо за заботу, мой дорогой, - сказала она. – Я очень ценю ее. Но если он хочет услышать меня сейчас, что ж, я не стану откладывать. Я ухожу. Вы дали мне прекрасный шанс, а я не смогла им воспользоваться. Я мечтала быть актрисой, но так и не стала. Мои эмоции ушли, я сгорела на сцене. Все, что было во мне – уже умерло. Мне жаль, что это произошло во время спектакля. И жаль, что все закончилось так. Но мне нечего больше вам дать, поэтому я должна уйти.