Дети радиопомех

Светлые грязные волосы вились, карабкаясь по тонкой шее. Слой грязи как грим, которым кто-то надеялся замаскировать мальчишку необычного под вполне заурядного, однако повадки и движения, каждый угол которых просчитан будто бы по линейке и прочерчен циркулем, с головой его выдавали. На плечах незнакомая тёмная куртка на пару размеров больше; руки мальчик независимо держал в её карманах. Нос всё так же вздёрнут, но теперь в этом не осталось ни капли задора. В вот глаза...

Глаза натурально сияли. Всю чувственность всех детей мира закапали туда специальной пипеткой. Знать бы, как приготовили эту эссенцию.

- Я… заблудился, - вдруг прошелестела тьма вокруг. Рот Кирилла открывался, но звук шёл отовсюду. - Был у цыган и заблудился.

«Чай у них пил», - закончил про себя Игорь, будто отвечая на пароль. «Я заблудился. Был у цыган и заблудился. Чай у них пил», - так сказал четырёхлетний Кирюха, вернувшийся домой после полуторачасового отсутствия. Ленка потеряла его посреди рынка и сбилась с ног, разыскивая, боясь позвонить мужу. А малыш сам пришёл домой и огорошил открывшего дверь отца этой фразой.

Теперь существо с внешностью Кирилла использовало её для своих загадочных целей.

- Зачем ты вернулся? - хрипло произнёс Савельев, почувствовав, как что-то в его голове внезапно провернулось и встало на место.

- Маленький неродившийся позвал я-нас. Сидящий на пороге между-тем-и-этим.

И снова, как и в первый раз, губы мальчика двигались, но звук доносился отовсюду. Это был общий голос – голос всех присутствующих здесь детей.

Лена подняла голову. Она будто поменялась своими карими глазами с какой-нибудь пробегающей кошкой. Белки стали прозрачными и водянистыми. Смотря на Кирилла в упор, она как будто не видела его.

- Ты говоришь о марафонце. О моём сыне и твоём брате, - Игорь сжал кулаки, глядя на Кирилла снизу вверх. – Я не дам его забрать!

- Кто здесь? – спросила Ленка.

Игорь перевёл на неё взгляд и едва не упал. Только теперь рассыпалась преграда перед глазами, преграда, мешавшая видеть вещи такими, какие они есть, целиком, и оставляющая десяток маленьких дырочек, в которые Игорь заглядывал, как в дверные глазки. Всё это было ещё вчера - синяк от наручников, грязные разводы под глазами, побагровевший, вздувшийся живот, прожилки на котором проглядывали даже сквозь облегающий свитер. Односложные, тяжкие ответы на его поверхностные однообразные вопросы; они казались обычным делом. И теперь, когда забор рухнул, не то сам собой, не то от ровного дыхания Кирилла, всё предстало в новом свете. Он увидел жалкую женщину, падшую, но не сломленную, неуклюжего зверёныша, который, судя по следам зубов на пальме, пытался перегрызть её ствол. Попробовал загородить жену от пацана, но не больно-то в этом преуспел. Выражение глаз малыша не поменялось ни на йоту. Он словно знал всё заранее - всё, что Игорь попытается сказать в своё оправдание и всё, о чём он умолчит.

- Что же у нас получилось? - спросил себя Игорь. Он походил на человека, долго решающего сложный математический пример и вконец запутавшегося в собственных записях.

- О чём ты, милый? – спросила она. Мужчина понял: она не в себе. - Кто это?

Игорь включил прожектор, который притащил сюда, чтобы читать, коротая долгие ночи. Когда фигуру Кирилла выхватил из темноты яркий луч, горло женщины, как расстроенный музыкальный инструмент, исторгло длительную высокую ноту. То, что было когда-то их сыном, просто ждало, ничего не предпринимая.

- Зачем ты вернулся? - прошептала она. - Я, должно быть, брежу. У меня жар.

Игорь склонен был с ней согласиться. Как он раньше не понимал, что жена больна?

- Я её не отдам, - повторил он.

- Сидящий на пороге сам позвал, - возразил хор голосов. – Сидящий нужен я-нам, чтобы указать путь.

Последнее слово было произнесено громко и звонко – и Игорь наконец различил фальцет, которым начинал говорить, когда волновался, его сын. Он не мог оторвать взгляда от серебрящейся в свете прожектора дорожки из монет.

В глазах Ленки искрой проскочила паника.

- Убей меня, Кирилл, знаю, тебе это теперь ничего не стоит. Убей, но не заставляй видеть, во что мы все превратились, - она посмотрела на супруга и повторила: - Или ты. Пожалуйста.

- Я никогда не причиню тебе вреда, - ласково сказал Игорь.

Он пошарил по карманам в поисках большого розового ключа, но не нашёл. Тогда он сходил за садовым секатором и перекусил блестящую цепочку.

На лице Кирилла появилось какое-то томление. Он подвигал руками, будто проверяя, сгибаются ли они ещё в локтях, и вдруг грохнулся на колени. Прежде, чем Игорь успел среагировать, он прополз мимо и обнял живот Лены.

- Есть ли другая дорога к нему? – спросил он. – Я-мы блуждаем и не находим дороги.

Игорь хотел броситься на помощь жене, но остановился, увидев, как из широко раскрытых глаз мальчишки ручьями текут слёзы. Ему показалось, что он снова стал нормальным – но только на мгновение.