Страница 94 из 231
- У тебя самой все хорошо в семье? Ты никогда не ссоришься с отцом? Вы друг от друга без ума, а Витя давно окончил школу с золотой медалью и поступает в колледж во Франции?
Я возмущенно закинула ногу на ногу.
- Не начинай опять! Я просто говорю то, что думаю.
- Ты иногда вообще не думаешь, что говоришь.
- Зато от чистого сердца.
- Ага, от чистого. Я был сегодня в зале.
Я перевела на него взгляд.
- И что?
- Твоего противника зовут Юрий. Бой назначен в восемь вечера, - сказал дедушка, - Юрий – не новичок на боях Мерджана. Он уже второй месяц выходит на ринг и одерживает в большинстве боев победу. Он вроде как год ходил в секцию. Кое-что он умеет. Я бы даже сказал, он достойный противник.
- Я с ним справлюсь, по-твоему?
- Все ставят на то, что он уложит тебя до второго раунда.
- Кто все? – недовольно буркнула я.
- Зрители. Мерджан. Букмекеры. Большинство уверено, что не выстоишь.
- Почему? – почти обиженно воскликнула я.
- Дело в твоей… в твоей… комплекции, - Данко вытянул вперед руку с сигаретой и провел ею в воздухе вдоль моего туловища, - Ты слишком мала. «Вес мухи». Твой противник весит на 15 кило больше.
- А ты на кого поставил?
- На тебя. Нокаут во втором раунде.
Я не сдержала улыбки.
- Ты серьезно?
- Да. Ты за один раз повалила Дамира на землю, а он на голову выше тебя, да и весит прилично. Хоть и был в тот вечер пьян. Если ты сделаешь своего соперника, Мерджан соберет много денег, потому что все на него поставили. Я уверен, что ты сделаешь это.
- Но остальные не имеют такой уверенности.
- Потому что они видят только внешность. Но чем меньше, легче и быстрее боксер, тем больше шансов на победу. Особенно, если у него четкие удары и выработанная техника. Не разочаруй меня, - дед поднялся с со стула и, потянувшись ко мне, потрепал меня по щеке.
- Уйди отсюда со своей вонючей сигаретой, - я, морщась, отстранилась, хотя мне было приятно, что дедушка в меня верит, - Я не собираюсь разочаровывать. Это же я.
- Я знаю. Поэтому и поставил. Конечно, он крупнее тебя.
- 15 кило? Это немного. Возвращаясь к Дамиру, ты сам сказал, что он весил куда уж больше.
- Ты сбросила немного веса, а могла бы набрать чуть-чуть мышечной массы. Полезнее бы было.
- Слушай, это Диана может обладать мускулатурой, а не я. Это всего лишь бой. Ну, пара боев… Я не собираюсь накачивать мышцы ради этого.
- А кто-то говорил, что в тебе нет ни капли женственности.
Я фыркнула и поправила полотенце.
- Этот «кто-то» жестоко ошибается. Я люблю свое тело. И вообще, не пора ли тебя уйти отсюда? – с наездом произнесла я, - Я сейчас собираюсь переодеться, а ты мне мешаешь.
- Я вообще не могу понять этого Глеба. Такое ощущение, что он рисуется, делает все напоказ. А иногда мне кажется, что он специально присматривает за тобой, для твоего отца. Они ведь много времени проводят вместе, ты знаешь это?
- Да, да! Иди давай уже. У тебя много дел.
- Я не могу понять, - продолжил дед, словно не слыша меня, - Ему нужна милая заботливая девушка, а не ты.
- Я и без тебя это знаю. Ты ведь не моя подружка, да, дед? Ты дедушка, и таких вещей не должен касаться.
- А я касаюсь, потому что мне это крайне интересно.
- У тебя своя личная жизнь с Агатой. Касайся вот ее!
- Но все равно я…
- Дед, я в тебя сейчас чем-нибудь кину, - предупредила я, - Мне нужно одеваться. Я не могу вечно в этом полотенце лазить по дому.
Данко встал окончательно со стула и с усмешкой наклонился и кинул сигарету точно в мусорную корзину, стоявшую у моего стола.
- Я думаю, тебе стоило бы…
- Ты еще здесь?
Хихикая, дедушка, наконец, вышел за дверь и осторожно прикрыл ее. Я грозным шагом дошла до двери и закрыла ее на ключ. Послали же мне такого дедулю. Все мои родственники были похожи друг на друга. Я с радостью скинула полотенце и переместилась к шкафу в поисках чего-нибудь толстого и теплого. Сигарета продолжала тлеть в корзине.
Ближе к вечеру в мою комнату постучались. Даже не постучались, а забарабанили со всей дури. Я оторвалась от альбома, в котором усиленно малевала всякого рода незначительные шедевры, кои все чаще стали посещать мою голову. Отбросив альбом и акварель, я встала с матраса и направилась к двери.
- Да иду я!
Но дверь затряслась с новой силой. Когда я ее открыла, на пороге стоял мой брат, как всегда одетый с иголочки и надушенный самыми умопомрачительными духами, какие только можно отыскать. На его бледных пальцах сверкали золотые кольца, на одной руке был золотой браслет, а другой – часы. Ярко-зеленые глаза сияли всегда, даже когда он болел простудой или у него не было настроения.