Синестезия

- Двадцать минут, солдат. А потом мы вновь будем играть.

Я долго искала себе место, где бы тоже присесть, хотя отдыхать мне совершенно не хотелось. Я хотела продолжать репетировать, но приходится придерживаться мнения большинства. Наконец, я просто села на свой табурет за ударной установкой и сложила ручки. Повисло несколько минут всеобщего молчания.

Так как ноги Мики занимали много место, Вите вскоре надоело сидеть на раскладушке, скрючившись в три погибели. Он поднялся на ноги, размял спину и подошел к установке. Хлопнув ладонью по тарелке и с удовлетворенным видом получив протяжный шипящий звук, Витя нагнулся и посмотрел мне в глаза.

- И что дальше? - спросила я, глядя в ответ.

- Как насчет того, чтобы занять почетное пожизненное место ударника в моей группе?

Я отстранилась от него с улыбкой.

- Мы уже это обсуждали. Хватит. Не от меня зависит.

Он пробежался взором вниз по моему лицу и обратно.

- Я никуда без тебя не смогу уехать.

- Это ты говоришь сейчас. Когда придет время, уедешь.

- Яра, ты мое всё здесь, - Витя понизил голос до шепота, - Зря ты считаешь меня эгоистичным свободолюбивым развязанным подонком, у которого самоуверенности выше крыши, и который не имеет адекватного представления о жизни в музыкальном бизнесе. Я знаю, что меня ждет. И хочу, чтобы ты была рядом.

- Батюшки, какая нежность, - язвительно шепнула я, - Подожди, я должна записать этот момент. Где мой блокнот?

- Прекрати. Ты же знаешь, что я говорю серьезно.

- У тебя есть Дамир.

- При всем желании Истомин — не моя сестра. Поэтому я не могу обходиться без тебя. Никак.

- Вопрос закрыт, Витя. Уже давно, - я замолчала ненадолго, а затем быстро заморгала, - Когда?

- Что «когда»?

- Когда? - повторила я.

Он вздохнул.

- Нескоро. Так что можешь успокоиться. Пока у нас не будет достаточно средств, мы никуда не денемся.

Мы продолжали пялиться друг на другу на таком близком расстоянии. Он перегнулся через тарелки, и, опираясь на большой барабан, почти касался лбом моего лба.

- Мне бы тоже не хотелось, чтобы бы ты уезжал, - прошептала я.

- Я знаю.

- Я хочу поехать с вами.

- Я знаю.

- Я ни в чем не сомневаюсь. Оно нужно мне также, как и тебе. Я влюблена в музыку и твои песни. Я бы выбрала тот путь, который выбираешь сейчас ты.

- Я знаю.

- Но я не могу его выбрать.

- А вот этого я не понимаю, - он оторвал руки от барабана и выпрямил спину, - Ты погубишь здесь себя.

- Кое-кто думает иначе.

- С этим «кое-кто» нужно вести беседы. Находить компромисс... Хоть какое-то решение.

- Ты, я смотрю, в этом очень преуспел, - заметила я.

- Однако я волен выбирать то, что мне по душе. А ты — нет.

- Я не могу поступать, как ты.

- Экое благородие.

Он долго смотрел на меня, склонив голову и щурясь. Секунды тянулись, как плавящаяся резина. Я не могла ничего понять в его лице, но чувствовала, какие мысли терзают его. Мой брат не был тем человеком, которые добиваются успешного социального статуса. Он не был тем, за кого заботливые родители отдали бы своих дочерей замуж. Не был тем, кого сразу же после собеседования берут на престижную высокооплачиваемую работу, прочитав только рекомендации прошлых начальников. Он не был примером для подражания, никогда ничем особенным не славился, не совершал поступков, которые бы восхищали. Но Витя был моим любимым братом. Человеком, которого я знаю лучше, чем себя. Человеком далеко не идеальным и порядочным, но честным и открытым, способным на многое. Все те хорошие задатки в нем губила куча плохих качеств, из-за которых его признавали ничего не добившегося гуляки, эгоистичного неблагодарного сына большого человека. Но будь Витя эгоистичен, давно бы духу его в этом городе не было. Будь он неблагодарен, перестал бы и вовсе контактировать с отцом и носа не показывал бы в отеческом доме. Будь он последней скотиной, разве мы сейчас собирались бы все здесь, предоставляя ему роль этакого руководителя нашего коллективчика? Нет. Истинные подонки не такие, как мой брат. Он может, разве что успешно прикидываться таким. Премию ему за такую правдоподобность.

Каким бы Витя не был, куда бы хуже он не скатился, я не смогу его вот так просто отпустить от себя.

- Как твоя девушка? - спросила внезапно я.

- Ты так тему переводишь? - хмыкнул он.

- Я так паузу разбавляю затянувшуюся. А вообще, мне правда интересно, что там с ней? Ты давно ничего про нее не говорил.

- Мы с ней расстались, - помедлив, ответил он.

- Почему? Ты же бегал, не мог нарадоваться на нее.