Страница 135 из 231
Диана не нашла, чего ответить умного, и просто пожала плечами.
***
Небо превратилось в одну большую кучу и темных облаков и грозовых туч, которое обрушило на город поток своих холодных слез. Был месяц май, конечно, но теплее от этого не становилось. Такое ощущение, что это был не конец весны, а начало осени, самая дождливая ее пора. Вы знаете, как это бывает. Ожидаешь солнца, а его все нет. Вместо него целыми днями град, а потом, где-то в начала июня, солнце, наконец, решается выглянуть из пелены серых туч.
В Северных Реках наступила такая пора – пора дождей. Но бывало, что через день кратковременно выглядывало солнце. Это как повезет. К тому времени, как мы выехали из города, дождь бушевал около трех часов и сопровождал нас почти всю дорогу. Только уже в конце пути он начал затихать, и превратился в мелкий, противный дождик.
Но ненастная погода не помешало иметь всем прекрасное настроение. В автобусе царило веселье и предвкушение студийной записи. Витя вез свои любимые гитары, Дамир без конца хлебал зеленый чай, умудрившись не заляпать обивку в салоне, а Мика радовал нас всю дорогу своим умением прекрасно играть на акустической гитаре. Но, надо сказать, лучшим акустическим гитаристом среди всех был Дамир. Он уступал Вите в электро-гитаре, который умел придумывать отличные соло. Зато Вите акустика была не по душе.
Артур был напряжен – он боялся, что группа не доделает или, наоборот, переделает демо-запись. Накануне, ему позвонил Влад из Питера, похвалил благотворительный вечер, где он внес свои личные пожертвования, и все такое, и сказал, что несколько лейблов, возможно, будут готовы получить демо для прослушивания. Таких рекорд-компаний было все три, остальные, с кем Влад созванивался, отказались из того, что наш стиль был слишком непопулярен. Их не волновало, есть у нас талант, или нет. Они прикидывали, как быстро и как много могут срубить на нас денег.
Под звук музыки кантри, реплики Дамира и Вити и запах чайных листьев мы постепенно добрались до Петербурга. Красивого, величественного города, облитого дождем, сырого и свежего. Хоть тучам и не суждено было рассеяться до конца этого дня, Санкт-Петербург даже в пасмурную погоду был прекрасен. К сожалению, по всему центру мы так и не проехались. Студия ожидала нас в центре, рядом с улицей Декабристов, так что до Невского проспекта мы не доехали. Путь занял целый час езды через весь город. Как и в прошлый раз, мы прибыли вечером. Начинало смеркаться, а впереди был вечер и целая ночь. Артур надеялся, что мы успеем. Его фамилия, кстати, Ковалевич. Артур Ковалевич.
Дождливый и интеллигентный Петербург в этот день жил своей жизнью. Он был особой, маленькой страной, где свои правила, особенности и традиции.
Это богатый, большой город, земля поэтов. О нем не единожды писали в стихах, сочиняли поэмы, ему посвящали песни и рассказы. Совершенно необычный город, масштабный и великий, романтичный и северный, город, на который я любила смотреть, как и через окно транспорта, так и прогуливаясь по его улицам. Действительно, почему бы не начать восхождение к вершинам музыкальной индустрии именно здесь?
Пока машины и смутные человеческие фигуры на бледных мокрых улицах проносились мимо, бешеный и опасный водила Витя домчался до студии даже быстрее, чем мы путешествовали в город несколько дней назад. Он остановил автобус у дороги, заехав передним колесом на тротуар. Поставив машину на ручник, Витя с хрустом потянулся. Мы выбрались на свежий воздух, стеная от долгого сидения в одном положении. Даже Артур держался за спину, когда выходил.
- Никого по дороге не забыли? – обеспокоенно поинтересовался он.
- Кажется, нет.
- Тогда, пойдемте. Разгружайте инструменты, что с собой привезли.
Перед нами возвышалось серое невзрачное здание с большими, широкими окнами с деревянной черной рамой и такими же черными чугунными решетками. Дверь в здание была тоже деревянная, с одним единственным старым замком. Не знала, что такие замки до сих пор существуют. Ключи, должно быть, очень древние. Тишина в этом районе была просто поразительная, несмотря на центральную часть города. Честно говоря, внешний вид студии ни то, что меня не впечатлил – он меня разочаровал. Такая серость и невзрачность не может быть свойственна музыкальным студиям.
Витя зашел на тротуар и окинул здание долгим взглядом снизу вверх.
- Это и есть студия «Амора»?
- Она самая, - ответил Артур.
Фыркнув, Витя поскреб пальцем кирпичную стену студии.
- Смотри, сейчас рассыплется от скуки и отсутствия ремонта.
- Так, не умничай, - одернул его Артур, махнув тростью, - Лучше пойдемте внутрь. Здесь холодно.
Дверь, как оказалось, была не закрыта. Я была рада войти, наконец, в тепло. Но как только мы ступили внутрь студии, оттуда повеяло сыростью. Словно внизу, в подвалах, несколько лет скапливалась дождевая вода. Коридор утопал в полумраке.
Артур, знавший, куда идти, повел нас всех по темному коридору с сырым ковром и ужасным запахом. Я взялась за рукав Вити, потому что не разбирала во тьме дороги. У того еще была за спиной гитара, но мне же нужно и иметь опору перед руками, если я оступлюсь. Коридор быстро закончился, и мы нашли скрипучую деревянную лестницу, еще не прогнившую, как это ни странно. По мере того, как мы дружной компанией поднимались по ней, становилось светлее. В коридоре на втором этаже свет горел.