Синестезия

Дамир поднял на меня глаза.

- Разве ты не видишь, кто я? Я жалок. Я бывший наркоман. Я разговариваю с черепом собаки. Я просто псих.

Я покачала головой. Не стоит преувеличивать.

- Послушай...

Он, внезапно вспылив, поднял руку, заставляя меня замолчать.

- Нет, это ты послушай. Пока ты не начала говорить, какой я хороший внутри, - гневно произнес он, - Внутрь никто никогда не смотрит. Видна в первую очередь только наружность. А до нутра никому нет дела, каким бы оно не было. Я сгорел, но не телом, а душой. В моей жизни произошло слишком много того, из-за чего люди теряют человечность.

- Но твои песни, - пробормотала я, - Они…

- Что они?

- Они показывают, какой ты на самом деле.

- Мы почти пришли, - бросил Дамир.

Не успела я ничего ему толком ответить, как вдруг через пару метров деревья расступились, открывая вид, от которого у меня по спине поползли мурашки по спине. Мы стояли на краю оврага, заросшего ровной, темной травой. Вдали тянулась цепочка низеньких деревьев, а на моей памяти я ни разу не видела и не знала об этом месте.

Я прищурилась. За низкими деревьями разросся огромный черный лес, совершенно другой, нежели тот, по которому мы сейчас шли. На полянке местами росли полевые цветы, разбросанные по ней словно невидимой рукой, и казалось, что я слышу их запах прямо отсюда. Поляна выглядела как зеленое море, залитое бледными бликами луны. А над всем этим великолепием возвышалось темное небо под пеленой бархатных облаков.

- Как красиво, - выдохнула я, забыв про то, что рядом со мной стоит Дамир. Он не ответил.

- Теперь понятно, почему ты считаешь это место волшебным, - сказала я, - Дамир?

Но он продолжал смотреть куда-то вдаль, словно не слыша меня.

- Почему ты так страдаешь из-за того, что было в прошлом? – проговорила я, - Ты еще так молод. И ты бросил наркотики.

Дамир перевел на меня взгляд, и блеск его прекраснейших светлых глаз был мне совершенно незнаком.

- Ты еще многого обо мне не знаешь, моя маленькая, - отрывисто произнес он, - Так что... Тут даже нечего обсуждать.

- Мне абсолютно все равно, даже если ты – полное зло. Кем ты был там раньше — это неважно. Но сейчас ты тот, кто смог проникнуть ко мне в сердце.

Я замолкла, не имея ни малейшего понятия, что сказать дальше. Я и так выдала слишком много. Это не предназначалось для ушей Дамира. Даже если это правда. Но я не хотела возвращать свои слова обратно, увидев снова в глазах этого милого парня то, что видела, когда встретила его впервые. И от этого сердце отзывалось сладкой болью.

амир бросил взгляд на поляну.

- Знаешь, это место – единственное, где я могу расслабиться, успокоится, ощутить себя в безопасности, отдохнуть от внешнего мира. А я так устал от него. Только здесь в моих мыслях царит покой. Это… Я всегда сюда возвращаюсь. Меня тянет к нему, как к какому-то детскому чистому воспоминанию. Мне казалось, что я бывал здесь раньше в детстве, но забыл об этом.

Я смотрела туда, куда он. Кажется, не так уж и сложно разобраться, что творится в голове у Дамира.

- Как «Земляничные поля», - сказала я. Дамир покосился на меня и тут же отвел взгляд.

- Да, верно. Только здесь не растет земляника.

- Смысл песни был не об этом

Он протянул ладонь. Я взяла его за руку, чувствуя, как внутри поднимается волна тепла. Меня мало волновало, что он был так склонен к саморазрушению. Я так сильно привязалась к нему, словно к родному человеку. Ведь часто так бывает, что совершенно чужие люди оказываются ближе кровных родственников.