Страница 15 из 37
Вот уже почти час, как Сергей, несколько обалдевший от вкусовых впечатлений, обрушившихся на него с невообразимой яркостью и даже некоторой яростью, сидел за обеденным столом в окружении многочисленных блюд, значившихся в президентском меню. Прямо перед ним лоснящейся горкой раскинулись несколько килограммов осетровой икры, которую он, немало обессилев после продолжительной осады собственного желудка, более не глотал жадно, фактически с остервенением – он мог лишь играться с ней.
Уже само перекатывание между нёбом и языком этих маленьких, упругих комочков дарило радость. Да, не просто наслаждение, а именно радость. Почему, он и сам бы не смог объяснить, но, если бы в этот момент его спросили, счастлив ли он, он, не задумываясь, ответил бы: «Да». А их вкус? Вкус был… нестерпимо божественным. Зрелый, живительный, свежий, мягкий, зовущий, колдовской. Сергей был не в состоянии остановиться, сказать себе: «Хватит!»
«Ах, волшебник швейцар-то, а? – твердил он самому себе. – Чародей… Ведь чародей? Чародей. Чародеюшка!»
– Я смотрю, у вас сегодня отменный аппетит, господин Президент, – то ли с завистью, то ли с озлоблением заметил Виктор, то и дело поглядывающий, как бы невзначай, на бегущую строку.
– А что, любезный, – Сергей запрокинул голову, чтобы видеть стоящего за ним официанта, – шампанское у нас имеется? Ну, так неси.
– Шампанское, я думаю, все-таки лишнее, – Виктор сделал официанту знак, отменяющий заказ Президента.
– Виктор, я вам Глава Портупеи или кто? Вы мне жена? Нет? Очень хорошо. Кстати, – Сергей добродушно откинулся в предвкушении интересных, ласкающих самолюбие новостей, – все хочу вас спросить, Виктор, а сколько за меня голосовало человек?
– Один. Но всего за вас было подано два голоса.
– Позвольте, как такое вообще может быть?! – подобное известие не столько удивило, сколько возмутило Сергея.
– Может, может. Каждый из игроков голосовал за себя, поэтому мы и сгенерировали лишний голос, а присудили его вам.
«И здесь одни жулики…»
Не сказать, что признание Виктора привело Сергея в живейшее отчаяние. Скорее он просто констатировал факт таким, каким тот ему представлялся, а выбить его из состояния искусственного счастья было нелегко даже подобной новостью.
– Послушайте, а пресс-секретарь во время завтрака нам обязательно нужна? – необходимость следить не только за своим языком, но и мыслями раздражала Сергея все больше и больше. – Она ведь все равно не ест.
Виктор ничего не ответил. Он поглядывал то на пресс-секретаря, то на электронные панели на стене в глубокой задумчивости, как будто рассчитывал сложную формулу.
– Пусть пока побудет, – наконец заключил он.
– А я могу и поесть, – пресс-секретарь, до этого деликатно простаивавшая в сторонке, резво подсела к столу и навалила на кусок хлеба целую пирамиду сервелата, который и принялась неумело, не прожевывая, заталкивать в себя.
Сергей наблюдал за пресс-секретарем одновременно с любопытством и неприязнью, приправленной отвращением, приравняв программу к человеку и ожидая от нее всего того, что в состоянии сделать человек.
Программка давилась, кряхтя и попискивая, но сдаваться не собиралась. Сергей тоже набил рот икрой и продолжил прерванный завтрак.
– Виктор, как считаете, я вот икру эту ем – мне жирная пища вообще не повредит? – спросил он, застигнутый врасплох этой неожиданной мыслью. – У вас тут есть врач, чтобы проконсультироваться?
– Лекарь есть придворный. Правда, он в отпуске.
– Можно, конечно, и лекаря спросить… Но лучше бы академика или профессора какого.
– Извиняйте – не держим…
«Я ведь сейчас лопну… – сник Сергей. – Вот ерунда-то, а? Мир другой. Проблемы те же».
Едва на экранах вспыхнула надпись «Я ведь сейчас лопну…», как Виктор не на шутку встревожился.
– Немедленно вызывайте скорую! – приказал он официанту, бросившемуся выполнять поручение. – Президент сейчас лопнет!
Сергей понимал, что Виктор мог вызвать бригаду скорой помощи одной силой своей мысли – точно также как он проделал фокус с нимбом, – но по какой-то причине демонстрировать свое могущество не желал.
Сергей сорвал галстук и ремень брюк, но легче не стало. Грудь спирала не только тяжесть, но и тревога. Живот раздулся безобразным шаром. Минуты ожидания готовы были превратиться в вечность...
Наконец появился доктор. В одной руке у него был чемоданчик, в другой – коробка конфет.
– Не удержался: судьба не каждый день посылает таких пациентов, – пояснил он и положил коробку перед Президентом: – Кушайте на здоровье.
Тот простонал что-то нечленораздельное.
– Что ж, давайте вас посмотрим, – в ответ на умоляющий взгляд Президента доктор достал из чемоданчика стетоскоп и, расстегнув пару пуговиц на рубашке пациента, просунул в образовавшийся просвет руку. – Кряхтите... Не кряхтите... Кряхтите... Не кряхтит, – пожаловался он Виктору. – Придется госпитализировать.