Страница 96 из 132
В конце концов я решила уединиться в небольшой кофейне и позволить себе то, от чего немного прояснятся мысли и — хотя бы временно — исчезнет отчаянье. Большая чашка капучино, воздушную пенку которого украшал затейливый узор, и небольшой кусочек — 300 грамм это ведь не много? — сметанника с черносливом и грецкими орехами. Белоснежный шарик пломбира слегка подтаивал, умостившись на трехсотграммовом воплощении счастья. И я поспешила погрузить в него чайную ложечку.
Атмосфера кафе располагала к спокойствию и умиротворению. Клиентов почти не было, а те, кто попивал кофе, говорили вполголоса или вовсе молчали. В дизайне преобладали оттенки бежевого и коричневого цвета, прохлада из кондиционеров приятно остужала разгоряченную после улицы кожу. Пусть тут до сих пор стояли стулья, а не диванчики, как во многих кафе, зато кофе здесь подавали по-прежнему отменный. А сметанник оказался на вкус таким же, как и четыре года назад.
Ложечка застыла на полпути ко рту. Последний раз я ела сметанник на последнем нашем с Мартином свидании. Воспоминания пронеслись перед внутренним взором чередой ярких кадров. Вот Мартин сидит напротив меня и улыбается искренней и теплой улыбкой. Его глаза полны любви и нежности ко мне.
Аппетит пропал. А от съеденных кусочков начало тошнить. Причем не на шутку. На меня навалился груз вины: столько лет держалась, следила за фигурой — и на тебе. Нервы сдали и решила приняться за старое? Заедать неудачи тоннами сладостей?
Вместо того чтобы взяться за голову и думать, как теперь встретиться с Ромой, я прохлаждаюсь в кафе? Но в моем желудке за сегодня не было ни крошки, я чудовищно устала и измоталась. Мне нужно немного передохнуть, чтобы вновь броситься в бой.
Все-таки дело не в чувстве вины и не в воспоминаниях. Каким бы ни был вкусным сметанник, он явно не пошел на голодный желудок после нервотрепки. Хотела себя порадовать, а теперь спешила в уборную. Благо, хоть помнила, в какой стороне она находится и успела влететь в нее прежде, чем наследила по пути. Зато едва не споткнулась через выставленную ногу сидящего за соседним столиком парня, который развалился на стуле и не отводил глаз от телефона.
После того как мне стало легче, подошла к овальному зеркалу, висевшему над умывальником. За сегодняшний день столько всего случилось, что я даже не вздрогнула от своего внешнего вида. Как официантка сохранила вежливую улыбку, когда меня обслуживала, а не рассмеялась, не знаю. На вид я будто из лесу выбежала или с луны свалилась. Волосы пружинами торчали в разные стороны, резинка, стягивающая их в хвост, не особо спасала ситуацию. Лицо перепуганное, белки глаз красные, веки опухшие. Спустя минуту стал ясен вердикт: на наркоманку, которую ломает без дозы, я похожа. Вот на кого. Еще и за сладеньким прибежала.
Пока пыталась усмирить волосы влажными ладонями, думала о том, что зря вообще сюда пришла. Но не хотелось идти в кафе, которое мне не известно. В одно время я обошла все кофейни, в которых делали сметанники, и вынесла вердикт, что в этой они самые вкусные. Ничего не изменилось за четыре года. Мой любимый торт здесь по-прежнему чудеснейший на вкус, кофе бодрящий. Вот только воспоминания вряд ли дали бы ими насладиться, будь я даже в полном здравии и хорошем настроении.
Надо убираться отсюда. И заправиться в каком-то ресторанчике салатом, как я делала последние годы.
Не успев выйти в зал, я замерла на месте, только зацепилась взглядом за свой столик. Сердце свалилось в пятки, легкие забыли как дышать. Напротив парня, через которого я едва не споткнулась минутами ранее, сидел Мартин. О господи…
Хотелось себя утешить — это лишь галлюцинации. Или просто кто-то похож на него — сидел он вполоборота. Но эту черную рубашку, раскрепощенную манеру жестикуляции и давление, которое он оказывал на собеседника, ни с чем не спутаешь.
Пальцы сжали тонкую кожу сумочки. Ноги сами шагнули назад, в уборную. В этом кафе лишь один выход — и чтобы дойти к нему, нужно проскользнуть мимо Мартина.
Какого черта он приперся сюда?! Выследил меня? Вряд ли. По нему не было заметно, что он ждет, как я выйду из уборной. Разговор с собеседником полностью поглотил его. Значит ли это, что у меня есть шанс выпорхнуть из кафе незамеченной?
Однако на поверхность пробивалось совершенно другое желание: придушить мерзавца прямо здесь. Или хотя бы морально раздавить его словами: «Ты последняя сволочь! Окончательно свихнулся! Как ты мог даже попытаться убить своего лучшего друга, дорогого мне человека, моей же рукой?! Как земля под тобой не разверзлась? Ты не достоин того, чтобы дышать одним воздухом с людьми. В аду ты бы выиграл выборы и сверг местного дьявола…»
Новые и новые слова рождались в голове. А с ними крепла ненависть, сильнее бурлила злость. Только ощутился жар, расходящийся от сердца, я поднесла ладони к лицу — багряный цвет проступал через кожу. Этого еще не хватало!
Вспомнив слова Ромы, я прикрыла глаза и попыталась пробудить в теле ощущения, которые рождались во мне рядом с ним. Вместе со сладостным томлением проснулась грусть, но жар постепенно угасал. Где сейчас Рома? Как же хотелось, чтобы он сейчас был рядом. Без него я чувствовала себя какой-то не целостной.