Страница 83 из 132
— Так что? Львы или тигры? — спрашивал Мартин лукаво-игривым тоном. Точно советовался о том, какой подарок преподнести мне к романтическому ужину. — Не любишь больших кошек? Тогда стоит выбрать нечто не такое кровожадное… Ты не знаешь, в нашем городском зоопарке есть смертельно ядовитые пауки или змеи?
— Прекрати убивать людей, — взмолилась, дальше отступая. Три слова, сказанные ломким, дрожащим голосом явно не убедят. Я продолжила говорить, стараясь придать словам силу, пока мысли судорожно метались, озадаченные вопросом, как проснуться. — Можешь делать со мной все, что хочешь, но оставь в покое остальных. Не трожь невинных людей!
Брови Мартина в наигранном испуге взмыли вверх.
— Что хочешь, говоришь? Тогда сегодня я дам тебе последний шанс. Последний шанс признать свою слабость и сдаться.
Еще чего! Как великодушно с его стороны предоставить мне последний шанс!
— Нет.
— Почему же? Если ты сдашься сейчас и согласишься рано утром исчезнуть из квартиры, сесть в машину, которая ждет тебя под подъездом, то больше никто не пострадает. — Мартин скромно улыбнулся, но его глаза продолжали излучать жестокость. — А если нет — я уничтожу все, чем ты дорожишь. И начну прямо с завтрашнего дня. — Он ступил ближе, и только сейчас я заметила следы от его ботинок — там, где ступала его нога, белые лепестки превращались в пепел. — Подумай хорошо, Алина. Соглашайся. Ибо завтрашнее утро может стать самым ужасным в твоей жизни.
Страх крепкими ледяными объятиями пытался сковать тело, спутать мысли, задушить остатки решимости не сдаваться. Но я собралась до последнего тянуть время в надежде, что Рома все-таки меня разбудит. Пятилась все дальше. Судорожно соображала, как заставить Мартина поговорить со мной подольше.
— Я не собираюсь утром идти в зоопарк. Что ты уже задумал?
В мгновение ока Мартин оказался прямо передо мной. Закрыл своим черным силуэтом вид на сказочно-белый сад.
— Хочешь, могу показать прямо сейчас. — Его рука внезапно нырнула в мою грудь, будто в толщу воды, словно я была эфемерной, способной впустить его в себя целиком. Смотря на его запястье, оставшееся видимым, не могла поверить своим глазам. — Так что, Алина? Ты соглашаешься сесть в машину у подъезда или нет?
Он провернул во мне рукой, точно обхватил пальцами сердце и собрался его вырвать. По венам, как по натянутым струнам, потрескивая, пронеслись разряды тока. Едва не споткнувшись на ровном месте, я отскочила на несколько шагов назад.
— Что это было?
— Что ты почувствовала? Ощутила судьбоносность момента? Расскажи мне, — промолвил он ласковым шепотом, медленно приближаясь. — Говори сейчас, потому что когда я заполню тебя полностью и начну смотреть твой завтрашний день, ты забудешь об этом разговоре.
— Что значит «смотреть»? — с опаской спросила, одновременно думая: есть ли смысл вновь отступать, если Мартин умеет за долю секунды преодолевать расстояние в несколько метров.
— Сначала погляжу, что тебя ждет завтра, а затем изменю утро на свое усмотрение.
Почему я до сих пор не проснулась?! Что ж такое-то! Хотелось кричать, срывая голос, выть от отчаяния. Рома, неужели ты не слышишь мое сбивчивое дыхание, не чувствуешь гулкий стук сердца? Или неужели я до сих пор даже не вздрогнула?
Отступив на несколько шагов, взглянула на свои руки. За которую он меня держал? Вроде правую. Именно ей принялась трясти изо всей мочи, сжимать-разжимать кулак, двигать в разные стороны.
Мартин рассмеялся:
— Рука мешает?
И в следующий миг она исчезла. Только что я ею дергала, а теперь ничего не чувствую и не вижу. Дыхание перехватило. Я до оцепенения боялась взглянуть на плечо или найти место, где руки не стало. Вместо этого подняла взгляд, полный ненависти, к Мартину.
— Забавная штука сны, не так ли? — ухмыльнулся он.
Прежде лишь слышный шум ветра да наши слова нарушали тишину. Но теперь мне показалось, что где-то далеко прокатился чей-то неразборчивый голос. Мартин поднял голову к серому небу, со злостью нахмурившись.
Мимо меня пронесся вихрь из белых лепестков и прошептал: «Алина, просыпайся…» Некоторые нотки и тревожная интонация напомнили голос Ромы.
— Ты специально оттягивала время, да? — пальцы Мартина скользнули в копну моих волос и натянули их, заставив запрокинуть голову. В черных глазах клубилась тьма. Там не было ни капли жалости ни ко мне, ни к кому. Мое тело стискивали невидимые оковы, не давая не то что вырваться, а даже вздохнуть. — Он не успеет тебя разбудить.
— Послушай, ты! — прошипела я, сгорая от ярости. — Если ты убьешь кого-то из моих близких, я задушу тебя голыми руками. И ты ничего не сможешь мне сделать.