Страница 128 из 132
Еще недослушав до конца Командира, я зацепилась за этот Апексориум и кратко пересказала то, о чем так давно мечтала — о преступлениях Мартина.
— Для таких, как он, есть суд? — спросила, закончив рассказ.
Между прямыми черными бровями Даяна залегла складка.
— Мы поможем собрать доказательства, записать твои показания и остальных свидетелей. Потом я отправлю все бумаги в Апексориум. Мы в лагерях не держим преступников. А они, мы их называем горожанами, должны будут выслать Инспектора, который заберет Мартина. Там уже суд решит, виновен или нет.
— А я смогу свидетельствовать на суде?
— В этом нет необходимости, если ты, конечно, не хочешь застрять в Апексориуме навсегда. Они разберутся сами. Заниматься преступниками — это их работа.
Потупившись, я тяжело вздохнула. Вот и все. Осталось собрать показания, доказательства и отправить все в суд. Перед внутренним взором всплыло печальное лицо Мартина, когда он опускал пистолет. Только я почувствовала, что хоть немного начинаю испытывать к нему жалость, как отвесила себе мысленно пощечину — Мартину надо было раньше остановиться! Теперь не вернешь всех людей, которые погибли по его прихоти. И мой брат наверняка уже лежит под слоем сырой земли… Черт… Я даже не была на его похоронах. Отлеживалась тут, пока родители страдали от горя.
Но как теперь с ними связаться после того, как я не выходила на связь больше недели? Что солгать? Ведь мне ни в коем случае нельзя никому говорить, кем являюсь и какие происшествия вынудили выпасть из жизни.
Голова закружилась от хоровода мыслей. Надо со всем разобраться по порядку. Сначала подготовить бумаги к суду, пока Мартин не успел куда-нибудь уехать.
— Ты тоже в некотором роде преступница, — голос Даяна вырвал меня из размышлений. Я подняла к его лицу широко распахнутые глаза. — Нам пришлось хорошенько поработать, чтобы стереть ваш танец из памяти множества людей.
— Простите, но у нас не было выбора… Я обещаю каким-нибудь образом компенсировать затраты.
— Да, Роман то же самое твердил.
— Вы с ним тоже говорили? — Я чуть не подпрыгнула на кровати.
— Еще вчера. Он раньше проснулся.
— Могу я с ним увидеться? Он ведь тоже где-то здесь? Надеюсь, вы ему не стерли воспоминания и не отправили домой?
Даян тихо рассмеялся. Открыл папку, которую принес с собой, вытащил из нее несколько листов и протянул их мне.
— Я не могу выпустить тебя из палаты, пока ты не подпишешь контракт на проживание в нашем квадрате.
— Рома такой же подписал? — спросила, пробегая глазами строчки. Большую часть текста занимали правила, не особо отличающиеся от правил проживания в студенческом общежитии.
— Пока еще нет.
Оторвав глаза от контракта, воззрилась на Командира. А с какой стати Роме переезжать в какой-то подземный лагерь и подписывать бумаги, в которых запрещается возвращаться позже 23.00? Кроме того, сюда нельзя приводить друзей, родных, близких (вообще никого) и указано, что житель квадрата обязан занять должность, предоставленную Командиром. Уже не говоря о мелком шрифте: в связи с переселением жители обязаны жить в одной квартире по нескольку человек. С чего Рома примет такие условия в обмен на обязанность лагеря предоставлять стопроцентную защиту и материальное обеспечение?
— Я могу с ним поговорить?
— Конечно. Но сначала должна подписать контракт. Такие правила.
Хоть мне и хотелось сию секунду черкнуть в конце подпись и стремглав нестись к Роме, я несколько раз перечитала текст, осмысливая каждый пункт контракта. Ничего не найдя подозрительного, подписала его, воспользовавшись любезно предоставленной Командиром ручкой.
— Где он?
Даян окинул насмешливым взглядом мою больничную рубашку.
— Сейчас скажу медсестре принести тебе одежду. Нехорошо бегать по лагерю в таком виде.
— Так Рома не в госпитале?
— Уже вчера гулял по лагерю, — усмехнулся Командир. — Неугомонный парень.
— Но вы же сказали, что он не подписал контракт. Как его тогда выпустили?