Страница 91 из 95
– А ты думаешь, что Аня воспротивится сложить из нас троих семью? – невозмутимо спросил Кеша.
– Не в этом дело. Просто у Анюты какое-то хиппарское представление о семье. Она это понятие визуализирует с помощью цветочков и солнышек.
– А ты вообще в курсе, что если человек часто изображает на рисунках солнце, то он сильно привязан к дому? Так психологи говорят.
– Не ешь чужой хлеб, стоматолог!
– С чего это? Хлеб для зубов почти безвреден, так что могу себе позволить. Так… Стоп! А чем тебя хиппи обидели, что ты отказываешь родимой дочери в любви к этим дитям цветов?
– Да я ничего против них не имею. Просто забавно это все. И как-то инородно на нашей отчей земле.
– Мало ты еще живешь в Сочи. Не заразилась пока космополитизмом и уважением к чужим культурам. Ну, тебя если хиппи не устраивают, можем переключиться на регги. А что? Недалеко от Анькиных интересов – те же солнце, медитация и мир во всем мире.
– Ага. И пусть на нашей свадьбе звучит Боб Марли, вместо Мендельсона.
– Точно! И еще я буду с гитарой или укулеле, а ты в вязаной ямайской шапочке с дредами.
– Все равно надо спросить у Ани, – справедливо настаивала Аврора.
– Анька, беги на кухню, меня твоя мать истязает! – мученически прокричал Кеша в сторону комнаты.
– Чего не поделили, старички? – девочка оторвалась от переписки с Матвеем и прибежала на мужской оклик.
– Да вот, Анюта, я говорю, что нам с твоей мамой надо пожениться, а она артачится. Интересуется, не против ли ты?
– Естественно нет. Вообще странно, что вы так тормозите.
Анечка сверкнула задорными глазками, чмокнула маму и звонко стукнула по ладошке мужчину. Но взрослые и сами разберутся, а ее ждет Матвей.
– Ты ее уже спрашивал? – догадалась Аврора.
– Спрашивал. И предвосхищая дальнейшие вопросы, скажу, что я спросил у всех, чье мнение тебе важно. Все единогласно на моей стороне.
– Все?! – И тут она вспомнила эпизод в аэропорту города N. – Ты у моего отца просил разрешения?
– Не совсем так… Я сказал, что мы поженимся, как только ты будешь готова.
– А я разве готова?
– У тебя впереди целый месяц, чтобы это понять.
Кеша подозревал, что с этой невозможной блондинкой будет трудно, но не подозревал, что настолько. Она безжалостно терроризировала его на протяжении всего месяца.
Спустя неделю после того как они подали заявление в ЗАГС, Аврора огорошила мужчину первым нелепым сомнением:
– Кеша, ты уверен? Я все-таки уже не молода для замужества…
– Как, как, еще раз?! Не молода? Да я старше тебя и ни разу женат не был. Что ж мне теперь, как Деду Морозу, миновать этап детей и сразу же перейти к внукам?
– У мужчин это как-то проще… В плане возраста, а не внуков!
– Да и ты не логарифмическое уравнение, чтобы блеснуть излишней сложностью! Совсем уже ополоумела… Зашнуровывай свои черевички и пошли. Надо Софье Вячеславовне подарок прикупить на крестины.
– Кеша мне уже тридцать два!
– Ладно, старушка, песочек за собой подмети и выдвигайся. Я пока заведу машину.
В автомобиле она решила его добить классическим женским любопытством, требующим удовлетворить коварное самолюбие:
– Кеша, а действительно, почему ты еще ни разу не женился?
– Хочешь, скажу, что тебя ждал? – лукаво ответил он, правильно понимая Аврорин посыл.
Спустя еще одну неделю белокурая мучительница пыталась выискать сомнения и неуверенность в избраннике:
– Ты правда не сомневаешься, что хочешь на мне жениться?
– Ни на йоту.
– Не понимаю… Как можно принять такое серьезное решение и не испытывать сомнений? Я так не умею.
– Аврора. Я врач. Во мне природой, институтом и многолетней практикой заложено правило сомневаться только в момент принятия решений, но не в момент действия. Совру, если скажу, что не сомневался вовсе. Но это было, только пока я раздумывал. Сейчас я начал действовать. И будем мы женаты или нет, зависит от того, как ты отреагируешь на это действие.