Страница 64 из 95
– Вы меня с кем-то путаете… И хватит меня лапать! – лучше прикинуться дурочкой, чтобы избежать излишнего позора.
– Да не может быть! – притворно изумился Аврорин кошмар. – Неужто мои органы чувств подвели? А ну-ка еще разок проверим, – и сильнее, но не причиняя боли, сжал правой ладонью женскую грудь.
– Да сколько можно?! Да! Да, это была я, черт подери! Переспали мы еще в январе, так с какой стати вы меня сейчас так бесцеремонно трогаете?
– Хочешь, скажу, что соскучился?
Опять улыбка. Самый натуральный Чешир. Невозможно же столько улыбаться и не вывихнуть челюсть!
Он же врач… Сам вывихнет – сам же и вправит.
– А мы уже на «ты» перешли разве? И я хочу, чтобы вы меня отпустили! Сейчас же!
– Ух, какая грозная! Думаю на «ты» мы перешли еще в январе. На брудершафт, конечно, не пили, но зато сразу перешли к пункту, который следует за брудершафтом. И заметь, я ведь тебя уже не держу – сама не отходишь.
И действительно. Аврора пропустила момент, когда рука, притянувшая ее за талию, исчезла с нагретого места. А ладонь на груди… Не оторвет же он ее, в самом деле, если сделать шаг назад?
Так Аврора и поступила, недовольно оттирая невидимую грязь с блузки:
– Как ты вообще меня узнал? Темно же было, хоть глаз выколи, а мы даже имен друг другу не сказали.
– Вообще-то я называл свое имя. Но ты, видимо, была сосредоточена на чем-то более приятном… Даже если зрение не работало, другие рецепторы пахали на полную. Твои волосы и кожа пропахли шоколадом, этот аромат даже в моем кабинете запах медикаментов перебил. Даже моему одеколону это не под силу. Это раз. Ты очень мягко картавишь. Это два. У тебя аккуратная приподнятая грудь. Это три. Я заметил все это в январе, узнал, когда ты зашла в кабинет, а сейчас просто удостоверился.
– Поздравляю, Шерлок. Просто браво! Дело раскрыто. Теперь-то я могу идти?
– Телефон мне свой оставь.
– Это еще зачем?!
– Наверное, чтобы звонить! Сходим с тобой куда-нибудь, познакомимся.
– Да вроде уже, Иннокентий Константинович, – незаметно улыбнулась. Невозможно не улыбнуться, услышав настолько дурацкое сочетание.
– Неправда, мама Ани Макаровой. Эээээ… Аврора Игоревна, – подглядев в медицинскую карту.
Слишком заразительная улыбка. Непозволительно.
Стыдно, очень стыдно. Ту ночь нужно забыть, и станет легче. Должно стать.
– А ты не подумал, что у меня есть мужчина, который не одобрит подобные знакомства? Муж, например? Анин отец?
– Я видел, что вы приехали на такси. Ни один нормальный отец не позволит поехать ребенку, нуждающемуся в реальной помощи, на такси, если у него есть машина. А если нет, то все равно обязательно пойдет на прием вместе с женой и ребенком.
– Ишь, какой умный выискался… А может, ты женат! – с акцентом на слово «ты».
– Думаешь, я бы предложил, если бы был несвободен?
– Откуда мне знать?! Пора этот фарс заканчивать. Послушайте, Иннокентий Конти… Кости… Черт! – Аврора говорила быстро, поэтому запуталась в повторяющихся звуках. – Твои родители, наверное, не очень тебя хотели? – на выдохе посмотрела прямо на стоматолога.
– Почему это? Совсем наоборот!
– Не верю. Нельзя назвать желанного ребенка так, что язык начинает биться в истерике и скулы сводит судорогой.
– Моего отца зовут Константин Никанорович, так что он для меня выбрал более легкую судьбу.
– Константин Никанорович? – по слогам повторила Аврора. – А маму как? Владилена Владиславовна? Лариса Борисовна? Октябрина Дрепанальдовна?
– А маму Ольга Ивановна. Мне удивительно, что ты знаешь, такие редкие имена, а дочь назвала Аней.
– Не твое дело! – буркнула Аврора. Вот еще перед ним отчитываться!
– Неправильно все как-то… Сначала переспали, потом познакомились с родителями. Заочно, но все же! По такой логике следующим пунктом точно должно стать свидание.
От ответа Аврору спасла вихрем ворвавшаяся в кабинет дочка:
– Мам, куда ты пропала? Я уже две конфеты успела выпросить, а тебя все нет.
– Иду, Анюта. Попрощайся с доктором.
– До свидания!
– До свидания, красавица, – не отводя взгляда от Авроры. – Не забудьте – в следующий четверг снова на прием.
За вялотекущие дни до следующего приема Аврора успела накрутить себя и отпустить, возненавидеть мужскую расу в полном составе и выписать ей помилование, нахимичить рецепт нового торта, отшить очередного ухажера, испереживаться и успокоиться до состояния нирваны. Поэтому в четверг она с дочерью уверенной походкой направилась в сторону стоматологической клиники. Улыбалась персоналу настолько широко, что руководство больницы наверняка взяло на карандаш идею ее трудоустройства в сплоченный медицинский коллектив. А почему бы и не улыбаться, если Аврорина нирвана близилась к тому, чтобы раз и навсегда остановить колесо сансары?