Нирэнкор. Песнь Гнева

Оказавшись рядом с дочерью, Дометриан постоял немного, глядя на нее сверху вниз. Затем, выдохнув, он уместился рядом с ней на земле. Вместе они долго смотрели на долину, где кипела работа медиков и солдат.

- Убит? - спросил Дометриан, когда, казалось, прошла целая вечность.

- Убит, - отвечала Лета.

Дометриан прочистил горло и глянул в небо. Оно было уже совсем не страшное, порезанное лучами восходящего солнца.

- Зло ушло, - проговорил он. - Тьма рассеивается.

- Не до конца, - прошептала в ответ Лета, тоже посмотрев наверх. - Тьма никогда не покинет этих островов. Она останется здесь навсегда.

Царь перевел взгляд на ее лицо. У него возникло чувство, что она обладала каким-то знанием, каким не обладали ни он, ни прочие. Что-то такое она видела, и Дометриан понял, что было лучше не спрашивать, что именно.

- Ты не злишься? - вдруг произнесла она.

- За что?

- За то, что я обманула тебя.

- Нет. Но знаю, что должен. Ты подвергла себя опасности.

- И добилась результата.

- Как тебе удалось это провернуть? И почему мои воины заметили тебя только тогда, когда ты сама к ним обратилась?

- Мне помогли. Но я не буду называть их по именам, а то грозная царская кара накроет их с головой.

- Мудрое решение, - заметил Дометриан, поправляя тряпку на раненой руке, служившую бинтами. - Я услышал, что ты, оказывается, спасла мир.

- Кто сказал?

- Радигост.

- Ну, - Лета шмыгнула носом. - Мои заслуги преувеличены. Равно как и заслуги Иарлэйта Девайна, который ткнул в Катэля ножом и обнаружил, что кровушка-то у него течет, а значит, полностью вытечь может и прикончить гада.

- Новости тут расходятся очень быстро, я смотрю.

- Не то слово. Поэтому странно, что ты еще на первой стадии слухов обо мне и не слышал всей правды.

- Так расскажи.

Лета закусила губу и передвинула Анругвин поближе к себе.

- Был способ разрушить заклинание, и, как все думали, только один единственный, - сообщила она. - Но им нельзя было воспользоваться, потому что ведьма мертва. И никто и подумать не мог, что я, прикончив ее случайно, сниму заклинание. Следовательно, второй способ был, и не нужны были все эти пляски с дневником и заклинанием. Надо было просто убить ведьму.

- И как же так вышло, что ее смерть сняла заклинание?

- Она жила все эти годы, не старея и не умирая, потому что была связана с Катэлем. Ее чары соединили их жизни, и какая-то часть передалась ей самой. Но неуязвимой она не была... Это наводит на размышления, знаешь ли. Он ее использовал, мучил, разбил ей сердце... Она могла прочесть заклинание наоборот, и тем самым разрушить его, если следовать первому способу, но и также могла просто совершить самоубийство. Тогда ее чары тоже бы рухнули. Она ведь хотела умереть.

- Что ей мешало?

- Она любила его. Так сильно, насколько это вообще возможно. Она не то что его смерти — любого малейшего вреда, который возможно было ему причинить, хотела избежать. Вот почему она жила до сих пор. Она оставила его, когда пришли эльфы и заключили его в темницу. Но она продолжала его любить. Тем самым обеспечивала ему бессмертие и неуязвимость. И я думаю, он это знал.

- Разве он не заметил, что заклинание было снято?

- Нет. Вероятнее всего их связь не ощущалась ими, как это часто бывает при похожих чарах.

- Почему никто не понял, что так можно разрушить заклинание? Оплот корпел над ним немало времени.

- Вероятно, никто не смог правильно или до конца перевести формулу заклинания. Мне кажется, ответ все-таки был в ней. Скрытый за словами заклинания.

Дометриан, задавший все вопросы, которые его интересовали, выпрямил ноги. Хотелось прилечь, но высокородное положение не позволяло. Он и так сидел неподобающе. Лета заметила его метания.

- Растянись же ты во весь рост, Archas, - тепло проговорила она. - Сегодня можно.

- Пожалуй, не стоит, - покачал головой Дометриан, усаживаясь ровно. Он почувствовал, что кровь снова стала сочиться из раны на руке. - Так, а что сказал тебе верховный маг Радигост?

- Он сказал мне, что моя помощь в снятии заклятия будет увековечена в истории и их книгах, - бросила она, косясь на Дометриана. - Здорово, да?

- Это хорошо. Это действительно хорошо, - мотнул головой Дометриан. - Теперь Твердолик не сможет причинить тебе вреда. Никто не одобрит такого поступка по отношению к царскому отпрыску и спасительнице мира по совместительству.

Лета улыбнулась, чем приятно удивила Дометриана.

- Слишком громко сказано. Слишком, - пробормотала она. - Я ведь просто спасала себя, потому что вопли банши угрожали моей жизни. Только всего. Я просто выполняла условия сделки, спасающей меня и Марка от виселицы после той драки в таверне. Которой могло и не быть, если бы не моя ненависть к людям. Всего этого могло не быть...