Страница 44 из 90
– Это правда Флориан?! – Фиоринна без сил опустилась на траву.
– Когда он очнулся, то сказал, что его зовут Флориан. А ты, наверное, Фиоринна?
– Д-да, – еле слышно ответила она.
– Флориан каждый день о тебе вспоминал! Всё волновался, жива ли ты…
Фиоринна встала на дрожащие лапки, но не смогла сделать ни одного шага и снова опустилась на траву. Тогда Корнелия подхватила её передними лапками, посадила на спину Синтии, и обе стрекозы полетели в тростниковый городок. Вскоре Фиоринна увидела внизу домики и шалашики, разбросанные среди зарослей тростника, а рядом с домиками – грустных насекомых. Когда стрекозы опустились, Фиоринна спрыгнула на землю.
– Всё хорошо? Ты сможешь идти? – спросила Корнелия.
– Да.
– Мы не умеем ходить, поэтому полетим вперёд и будем показывать тебе дорогу.
Вскоре Фиоринна вслед за стрекозами вошла в тростниковый городок и увидела, что половина его жителей покалечена. У одних были забинтованы лапки, у других – головы или шеи, у третьих – животы. Почти все насекомые тяжело кашляли или громко чихали. И все до единого смотрели на Фиоринну умоляющими глазами и тихонько спрашивали: «А вы не видели…?», «А вы не встречали…?». Фиоринна дрожащим голосом отвечала: «Нет, не видела…», «Нет, не встречала…» и чуть не плакала. Наконец Синтия и Корнелия опустились на землю возле маленького покосившегося домика из стеблей тростника. Казалось, что эта хрупкая постройка вот-вот развалится от ветра. Фиоринна робко заглянула внутрь и увидела, что на травяной подстилке сидит грустный жук с забинтованной задней лапкой, а рядом лежат два костыля.
– Флориан!! – Фиоринна попыталась войти внутрь, но вдруг зашаталась, вскрикнула и потеряла сознание…
Очнувшись, она поняла, что лежит на тростниковом полу, а испуганный Флориан обмахивает её обрывком листа. В дверь заглядывали взволнованные Синтия и Корнелия.
– Фиоринна, как же ты меня напугала! –Флориан ласково сжал её лапку. – С тобой всё хорошо?
– Я так тебя ждала… Так надеялась, что ты живой… – пролепетала Фиоринна и попыталась встать. – Без тебя мне было так плохо…
– Не надо, не вставай пока! Я посижу с тобой, а когда ты окрепнешь, помогу тебе встать. Как же ты всё это выдержала?! Ты такая хрупкая, такая нежная…
– Сейчас я принесу ей воды, – сказала Синтия. – Или лучше ромашкового чаю?
– Чаю… Если можно…
– Не можно, а нужно!
К счастью, после чашки травяного чая Фиоринна успокоилась, смогла встать и даже помогла Флориану выйти на улицу.
– У меня есть новая норка под большой сосной! – с гордостью сказала она. – Там и кухня, и кладовая, и гостиная, и две комнатки! Так что собирай вещи, и мы вместе полетим домой!
– Ой, как хорошо! Я так соскучился по тебе и по дому! До сих пор не верю, что ты нашлась! Я всё время про тебя думал! Каждый день!
– И я про тебя думала! Ты собирайся, а я сбегаю к Жуне и заберу её вещи!
– Да что мне тут собирать – один узелок… Так тебя Жуня нашла?
– Меня нашли Жуня и Синтия, а про тебя им рассказала Корнелия. Мы пригласили Синтию в гости, а она потом внимательно посмотрела на меня и вспомнила, что Корнелия спасла жука, который был очень похож на меня. Но она не знала имени, и я всё дорогу думала – ты это или не ты… А это оказался ты! Всё, я побежала искать Жунин домик!
По дороге она расспрашивала всех встреченных насекомых, не видели ли они жука-оленя Жужалу или жука-носорога Жужанну, но увы – о них никто ничего не знал… Вскоре Фиоринна нашла другой покосившийся шалашик, в котором жила Жуня. У неё, как и у Флориана, было совсем мало вещей, и они уместились в два небольших узла из листьев.
– Да-а-а, пожитков у нас негусто… – вздохнул Флориан. – Но мне самому очень мало нужно, да и не хотелось устраивать дом без тебя… Чашка-плошка есть – и ладно!
Фиоринна сочувственно вздохнула.
– Это же временное жильё, что тут устроишь… Ничего, зато у меня пожитков много, нам обоим хватит! Забирай свои чашки-плошки и полетели домой!
– Только я вначале попрощаюсь со своими друзьями. Я не так уж часто выходил на улицу, сил не было, да и настроения – но кое с кем всё же познакомился.
– Конечно! Пойдём вместе!
Флориан и Фиоринна шли по тростниковому городку и прощались с его грустными жителями.
– До свидания! Удачи вам! – говорили они, едва сдерживая слёзы. Больные насекомые слабо улыбались, махали лапками и долго смотрели им вслед.