Страница 26 из 90
– Кто бы это мог быть с утра пораньше? – удивилась Фиоринна. – Может, Ада и Ида?
Она поставила глиняную чашку на стол и побежала открывать. На пороге стояла растерянная почтовая бабочка-капустница и держала в тонкой лапке свёрнутый в трубку сухой лист, перевязанный высохшей травинкой.
– Здравствуйте, вам письмо! – бодро воскликнула она, а потом вздохнула и добавила: – Наверное, вам…
– Наверное? – удивилась Фиоринна. – А что, на нём не написано, кому и от кого?
– Н-нет… – бабочка совсем растерялась. – Написано только «Домик у болота под старой сосной»… Но здесь давно никто не живёт, и письмо всё это время пролежало на лесной почте… Мы только недавно узнали, что здесь стали жить жуки, вот и решили отнести заблудившееся письмо… А то оно давно у нас лежит, даже высохло…
Она робко протянула Фиоринне скрученный лист. Бабочка выглядела такой растерянной, что Фиоринна сжалилась над ней и решила забрать заблудившееся письмо. Раз оно адресовано в домик у болота под старой сосной – пусть здесь и лежит!
– Ой, спасибо! – обрадовалась бабочка. – А то мы уж и не знали, что с ним делать!
Она попрощалась и улетела, а озадаченная Фиоринна вернулась на кухню.
– Что там? – с любопытством спросил Жужан.
– Заблудившееся письмо, – Фиоринна положила свёрнутый лист на кухонный столик.
– Заблудившееся? Это как?
– Оно долго лежало на лесной почте и ждало своего адресата… Когда почтовые бабочки узнали, что в домике у болота под старой сосной появились новые жильцы, они решили доставить нам это письмо, потому что не знали, что с ним делать…
– А кто его адресат?
– Непонятно… Написано только «Домик у болота под старой сосной», и всё… – Фиоринна указала на выцветшую надпись.
Друзья недоумённо переглянулись.
– Ну, раз ты здесь живёшь, значит, и письмо твоё! – рассудительно сказал Жужан.
– Да разворачивай уже, не томи! – воскликнул Жужел. – Интересно же, что там написано! Прямо лапки чешутся развернуть!
Фиоринна развязала травинку и бережно развернула сухой лист, но он тут же начал крошиться и вскоре рассыпался на полоски.
– Он долго лежал скрученным, – сказал Жужан, глядя через плечо Фиоринны. – Вот и протёрся!
– Да-а-а, он и правда залежался на почте, – вздохнул Жужел. – И ничего теперь не прочитаешь!
Фиоринна аккуратно сложила полоски в нужном порядке, но это не помогло. Черничный сок, которым было написано письмо, выцвел, и как друзья ни вглядывались в жёлто-коричневые полоски, им не удалось разобрать ни слова.
– Ну и что с ним теперь делать? – растерянно спросила Фиоринна.
Друзья переглянулись.
– Попробуй приклеить эти полоски на другой берёзовый лист, – сказал Жужел. – Может, тогда получится хоть что-то прочитать?
– Хорошо, давай попробуем! Тогда я сбегаю в лес, наберу клея тли, а Жужан пусть принесёт подходящий лист! Очень уж хочется прочитать это заблудившееся письмо! Я же сегодня спать не буду!
Сказано – сделано. Фиоринна набрала в скорлупку от кедрового орешка немного клея тли, Жужан принёс лист, и на него наклеили все хрупкие полоски заблудившегося письма. И всё равно им удалось прочитать только несколько слов. Видимо, автор два раз обвёл их черничным соком, чтобы слова были ярче, и они не успели выцвести. Это были три слова «туман», два слова «болото», одно слово «болотный» и подчёркнутое жирной чертой «надо уходить».
– Опять туман! – воскликнула Фиоринна, отодвигая загадочное письмо. – Да что в нём такого, в этом тумане?! Почему от него все бегут?!
Друзья растерянно переглянулись. К ним уже несколько раз приходил густой, молочно-белый туман с болота, и жуки даже успели к нему привыкнуть. Ну туман, ну пришёл – и что с того? Просто сиди дома и жди, пока он уйдёт!
– Ладно, оставлю его у себя, пусть лежит, – решила Фиоринна. – А там видно будет!
Она отнесла письмо в спальню и положила на самое дно большой плетёной коробки. Однако весь день на душе у неё было неспокойно. Вечером Фиоринна снова достала письмо и стала вглядываться в тусклые слова, пытаясь вычитать ещё хоть что-то. Бесполезно…
– Слова растаяли, как весенний ледок на лужах… – вздохнула она и положила загадочное письмо обратно в коробку.