Сталь и песок

Спустя пять минут, недовольно ворчащих гостей выпроводили из зала, и только тогда открылись шлюзовые двери предбанника.

Попадая из мало освещенного помещения, подслеповато щурясь от фонарей в зал стали входить наемники. С беспокойством оглядывая зал наполненные стерильной чистотой и вежливыми улыбками медиков, ветераны хмуро оглядывались, но натыкаясь взглядом на фигуру командира, успокоено расходились по заранее определенным местам. Пестря зелеными балахонами, свободно болтающихся на голом теле, ветераны занимали места возле кресел. Дожидаясь пока не полные три сотни человек займет свои места, Череп стоял посередине зала и всматривался в лица своих людей.

Наемники балагурили, перебрасываясь шутками, но взглядах и жестах нет от нет да проскальзывало внутреннее напряжение. И Череп их понимал, сочувствовал, но больше слов чем он сказал ранее, он уже не мог сочинить. Он и сам чувствовал волнение и страх ответственности за стольких людей доверивших ему свои жизни. И сколько бы он не перепроверял алгоритм и сколько бы он не провел с Цыгановым дополнительных проверок, мандраж все равно присутствовал и нет от нет да прорывался подергиванием левой коленки.

Последними в зал вошли его друзья. Дыба с величием айсберга плыл по залу, заморозив неприступную мину на лице. И Косяк с вечной ухмылкой до ушей, что-то рассказывал Лохматому активно жестикулируя руками, показывал чьи-то восхитительные формы. И дождавшись, когда сержант оценит юмор и зайдется в смехе, Косяк наградил командира усталым взором: "Мол сколько уже можно всех успокаивать".

— Мы здесь потому, что каждый принял решение, — начал говорить Череп когда все заняли свои места, — Каждый должен был решить, чем он готов пожертвовать ради себя, однополчан и Батальона. Не думаю, что решение было легким. Но вы его приняли, поэтому вы здесь. Каждый из вас сегодня рискнет собой. Своим телом, сознанием и будущим. С этого дня вы изменитесь. Изменения тела и сознания позволят вам стать самым грозным оружием Марса. И другими людьми. И для того, что бы в глазах обычных людей вы не стали чудовищами, я хочу, что бы каждый из вас запомнил одно, — вы защитники! С этого дня цель вашей жизни — защищать людей вам доверившихся. Защищать до последней капли крови. Всю свою жизнь служить защитой. Но если вы не оправдаете надежды, то в один день станете проклятием людей. Поэтому помните всегда, кто вы и для чего была принесена в жертву ваша человечность!

Застывшие ряды наемников, жадно впитывавших каждое слово, дрогнули и зал наполнился шелестом и переговорами. С каждым предварительно были проведены долгие беседы, некоторых психологи забраковывали, некоторым медики не советовали участвовать в эксперименте из — за возраста, но каждый уже предварительно знал, что его ждет. И речь командира только добавила уверенности в правильности выбора.

Удобно располагаясь в лежаках полукресел, перекидывались с суетившимися вокруг техниками остротами и редкими вопросами, что подключая многочисленные полного погружения в виртуальность, покрывали фигуры людей стальными блямбами, наемники готовились принять свою судьбу.

— Если бы я тебя не знал Дыба, то подумал, что тебе абсолютно все равно, — приседая рядом с другом чья массивная фигура полностью закрыла лежак и грозила вот-вот раздавить потрескивающее кресло, Череп ободряюще боднул товарища в плечо, — Ты расслабься. И как говорит Косяк, когда насилие неизбежно — постарайся извлечь максимум удовольствия.

— Два сапога пара, — полу открыв глаза, ухмыльнулся великан, — только ладно он раздолбай. А ты уже за людей отвечаешь, а шутки все те же. Ты лучше скажи как процесс пройдет.

— Да все нормально будет, — ободряюще улыбнувшись, Череп тепло улыбнулся, — лично все каналы проверял по несколько раз, цепи дублирования понавесили на все важные узлы, медики буду следить за каждым показателем. Да за вас я вообще не переживаю. Организмы молодые, выдержат, а вот ветераны, это еще та задачка с несколькими неизвестными, — видя не понимание товарища, терпеливо пояснил, — Организм человека в возрасте уже не так легко адаптируется с изменениями. Там предстоит не шуточная борьба с телом уже привыкшим не за один десяток лет к определенному ритму работы. Под них пришлось процедуру растягивать и водить более медленными волнами. А на вас волна накатится, словно умоетесь. Так, что не волнуйся. Все будет хорошо, брат.

Оставив Дыбу на попечение сразу двум техникам, Череп подошел к креслу с лева. Суетившийся за консолью техник, щелкал тумблерами тестовых проверок, и ухмыляясь в усы хмыкал, повторяя концовку какого-то веселого анекдота.

— О! — обрадовано возгласил Косяк завидев обходившего пустое кресло Черепа, — папочка явился сказать напутственное слово?

— А оно тебе надо? — в тон ответил Череп, заражаясь искренним весельем друга.

— Ты прав, оно мне на хрен не нужно. Вот стану крутым как яйца термита, буду всех посылать… точнее напутствовать и главное строем, строем идущих на заход солнца.

— Как тебя психологи-то не забраковали, — состроив нахмуренное выражение лица, Череп сделал вид серьезной озабоченности, — с таким нестабильным психологическим тонусом подростка, тебе никак нельзя участвовать в эксперименте.

— Эй, эй ты чего, — забеспокоился весельчак, сразу подрастеряв задор, — ты бросай эти свои умничанья. Ты даже не представляешь, каких мне трудов стоило делать серьезную морду лица целых шесть часов к ряду.

Но уловив легкую улыбку на кончиках губ командира, Косяк заметил, как тот едва сдерживается, что бы не заулыбаться от души.

— Вот засранец, а я едва не повелся. Ладно, ладно. Сочтемся, — начал дуться Косяк, обижено зачесывая зеленый гребень на сторону.

— Надо же было тебя осадить, и настроить на серьезный лад., что бы ты проникся важностью момента и понял, что тебя ждет в будущим.

— Да, что там проникаться-то, — отмахнулся Косяк, — Надо всего лишь попросить тебя снять линзы. Кстати, сними линзы.

— Зачем?

— Сними. Посмотреть хочу в глаза своему будущему.

Освобожденные от линз красные белки с едва видимой бардовой роговицей резко выделялись на бледном лице. Всматриваясь в отражение глаз, Косяк криво ухмыльнулся:

— Да уж. Карьера ловеласа мне не светит, придется учиться на гитаре играть да стихи сочинять…