Страница 6 из 144
Иван Петрович Кивокурцев открыл дверь. На пороге стояла Клавдия Ивановна со второго этажа во всей своей красе.
-Здрасьте, к вам можно? – спросила она, вскидывая свои чрезмерно выщипанные и намалеванные черной краской брови, и, не дождавшись ответа, бесцеремонно вошла в коридор. Цок-цок. Зацокали каблучки. Она одарила соседа недолгой улыбкой, окатила ароматом терпко-сладких, сшибающих с ног духов и, раскрыв цветастый веер, принялась обмахивать им себя.
-Жара началась. Рановато в этом году…
Иван Петрович даже крякнул от удивления. Как-то давно, уже будучи вдовцом, он пытался ухаживать за ней, очень недолго, но вскоре понял, что эта птица другого полета, и их отношения ограничились фразами «Здрасьте» и «До свидания». Клавдия была вечно молодой, вернее, молодящейся блондинкой а ля Мерилин Монро совершенно неопределенного возраста из разряда тех, кому от шестидесяти без ограничительной планки «до». И это было вполне объяснимо. Она всю свою жизнь жила только для себя, холила и леела свое тело, возила его несколько раз в год в санатории, отправляла на многочисленные оздоравливающие процедуры - массажи, ванны, грязевые обертывания, кормила самой лучшей едой, питала витаминами и кремами из серии «Анти-эйдж», а в последние годы обкалывала ботулотоксином в дорогих косметологических клиниках. Результат был на лицо, или, точнее, на лице.
-Проходите, Клавдия Ивановна, конечно, проходите.
Она зашуршала своим струящимся крепдешином с томной розой на правом плече и загремела своим золотом на запястьях. Хозяин провел ее на кухню, где стоял большой дубовый стол, накрытой скатертью в красную клетку.
-Чаек будете?
-Не откажусь, пожалуй, - медленно сказала Клавдия, рассматривая пожухлые обои на стенах кухни.
-Присаживайтесь, - Иван Петрович подвинул табурет. Гостья одарила сие древнее подобие стула фунтом презрения, поморщилась, но все-таки села.
-А у вас ничего не изменилось...
-Да, ничего.
-Вот что значит, отсутствие женской руки!
-Уж, не говорите. Устал я хозяйкой быть. На Костин вкус сложно угодить с готовкой.
-А я вот в прошлом году наняла надежных людей, так они мне такой ремонт отгрохали!
-Ну, у нас с финансами не так, чтобы... Да и сами мы уже не те... Костя вообще не ходит... В кресле ездит. Я с радикулитом мучаюсь. Давление скачет.
-А мне племянник помогает. Финансово. Не забывает меня...
-Где же он у вас сейчас?
-Он живет в Нью-Йорке, а теперь в Лондон собрался. Уже тридцать лет… Обидели его тут, не оценили. У нас вообще своих не ценят! А он теперь – знаменитость, мировая знаменитость! Только там его оценили по достоинству. Здесь – травлю устроили…
-Да, я помню, что-то такое было. Какой будете чай - зеленый или черный?
-Конечно, зеленый. От черного цвет лица портится, зубы желтеют, и давление прет.
-Да-да, конечно. Как это я забыл...
У Ивана Петровича всегда был запас чаев на все случаи жизни, сахар-рафинад кубиками и чрезвычайно вкусные сухарики соломкой собственного производства. Бывало, заходили бывшие ученики, и запас был всегда кстати. Он бросил в свой старинный заварной чайничек из нержавейки две ложки заварки и залил кипятком. Потом закрыл чайничек блестящей крышкой и сел напротив своей гостьи. В глазах почему-то рябило от пестрого крепдешина, а в его голове был только один вопрос: «Зачем она пришла?».
Потом, словно вспомнив что-то, полез в холодильник и сказал:
-А тут еще у нас есть вкуснятина – сырник по-львовски. Нас Людмила Григорьевна балует, сейчас вас угощу. Она же с тех мест. Ничего более вкусного в жизни не пробовал!
Он вытащил из холодильника пластиковый контейнер, открыл его и, взяв нож, стал резать что-то невероятно красивое, похожее на шоколадный торт, но очевидно, из творога, с вишнями внутри.
-Так она, значит, к вам заходит? Так сказать, по-соседски… – язвительно сказала Клавдия Ивановна.
-Да. По-соседски. Подкармливает нас постоянно. Я бы сказал, даже балует. То пампушки напечет, то деруны, а на Пасху такие куличи принесла! И вот это яичко пасхальное, - он показал на подоконник, где на фарфоровой подставке красовалось раскрашенное красивым орнаментом яйцо.
-Надо же? А я и не подозревала такой филантропии в Людочке. Творог в шоколаде… Одни калории и холестерин. Нет уж, увольте, я не буду.
Но хозяин уже положил лакомый кусочек на блюдце и пододвинул к гостье. Клавдия несколько секунд колебалась, но потом твердо сказала:
-Нет, нужно ограничивать свои желания, - и решительно отодвинула тарелку. - Так вот, о племяннике. Я давно пытаюсь уговорить его приехать… Хоть на недельку, но он все откладывает. Думаю, ему просто неприятно вспоминать те события…