Время дублонов

В этом же подъезде, только этажом ниже жил ее знакомый пациент, который работал судмедэкспертом. Рудольф Геннадьевич Щучкин был человеком сложной душевной организации, очень мнительным и чрезвычайно педантичным. Скорее всего, это и был его основной диагноз. Но назывался он сложным набором слов, который ласкал его душу, когда он читал его, а Леночка повторяла в таких случаях про себя: «Пациенты бывают разные». Она позвонила в дверь и приготовила файл с найденным конвертом. Женоподобный хозяин квартиры в атласном халате с павлинами, холеными нежными руками и идеальным маникюром несколько удивился, увидев своего доктора. Узнав просьбу, он вяло согласился помочь, сказав, что знает человека, который умеет восстанавливать любые тексты. Потом пригласив Елену Ивановну в коридор, длительно объяснял свой новый симптом, который появился у него совсем недавно. У Леночки занемели ноги, но она терпеливо выслушала его монолог, а потом сказала:

-Не волнуйтесь, такие симптомы часто бывают при вегетативной дистонии. Она очень многолика и этим пугает. Но опасного в ней ничего нет. Я вас учила купировать панические атаки. Так что используйте все средства, а главное, не бойтесь.

Но на этом разговор не окончился. Рудольф опять пустился в дебри своих ощущений и переживаний. Он притащил дневник, в котором записывал ежедневно свое давление, пульс и многочисленные жалобы, которые сопоставлял с погодой и атмосферным давлением. Мокрые ноги Елены Ивановны превратились в лед, голова начинала кружиться. Но она терпеливо читала дневник и объясняла пациенту его сердцебиения, головокружения, потемнения в глазах, покалывания в груди и прочие недомогания, думая про себя: «Как он прогадал с профессией! Доктор бы вышел замечательный».

Наконец, они распрощались. Спускаясь по лестнице вниз, Леночка почувствовала сильный озноб. «Ну, вот, довыпендривалась. Еще не хватало заболеть. Накануне развода. Что подумает Олег? Что я намеренно затягиваю. Сейчас приду и напьюсь лекарств, ноги попарю. Только бы еще один вызов пережить. В общежитии».

Дождь, как назло, налил столько воды, что ходить можно было только в резиновых сапогах. А отнюдь не в таких туфельках. Вот и семейное общежитие. В холле была целая оранжерея домашних растений. Пройдя через этот лес, Леночка нашла комнату 1-01. Дверь открыла пожилая женщина.

-Здравствуйте, - стуча от холода зубами, пробормотала Леночка, - вы невролога вызывали? Любовь Ивановна?

-Здравствуйте. Ой! Конечно. Только мне уже получше. Слава Богу! Проходите, милая моя. Вы совсем промокли!

-Ничего. Это последний вызов.

-Как это ничего? Заболеете. Нет уж. Сейчас, сейчас. Вот сюда садитесь. У меня тут тесно, но жить можно.

Комната была малюсенькой, набитой какими-то свитками, картинами, рамками. Посредине стоял мольберт с незаконченной работой. Это была икона.

-Вы художница? – спросила Леночка.

-Да. В прошлом преподавала на архитектурном факультете. Теперь пенсионерка. Так, пишу немного. В общежитии уборщицей работаю. Вот комнатку и дали.

Между тем, Любовь Ивановна скипятила чайник и уже наливала Леночке какой-то невероятно душистый чай.

-Угощайтесь. Чай с чабрецом, душицей и ромашкой. Вот варенье малиновое. А это – вам на ножки подарочек – носки шерстяные. Я иногда вяжу. Сейчас вам надо ножки согреть.

Леночка была в смятении. Обычно это она ухаживала за больными. А здесь все наоборот.

-Я должна вас осмотреть. Какие у вас жалобы? – Леночка схватилась за сумочку, судорожно вытаскивая из нее  блестящий молоточек.

-Сейчас осмотрите. Согрейтесь сперва, носочки оденьте. Я все вам расскажу. Не беспокойтесь.

Она перекрестила еду и прошептала какую-то молитву.

Чай был очень вкусный. Леночка пила с удовольствием. И с каждым глотком по телу разливались тепло и покой. Любовь Ивановна накладывала ей разные виды варенья в маленькие вазочки.

-Это из кабачков с лимонами, попробуйте,  хрустящее. А это из грецких орехов. Мое любимое. Я для подруг варю всегда. Их у меня много. Соседки бывшие, коллеги. Чем-то угощать надо. Для себя одной - не варила бы.

-Очень вкусно. Спасибо. Я уже согрелась. Так что с вами случилось?

-Вчера я перепугалась. Давление было высокое. И вдруг чувствую – правая рука и нога немеют. А я икону пишу, рука чувствовать перестала. И щека справа – будто не моя. Я сразу молиться стала. Думаю – инсульт. Но Господь помиловал. Сегодня уже хорошо. Слава Богу!

-Да, похоже, у вас инсульт начинался. Транзиторная атака. Давайте я вас посмотрю…

-Уже все хорошо. Не надо было вас беспокоить. Но я вчера нашей участковой позвонила. Она, говорит, вызовет невролога. Просила ее не вызывать, но она у нас тоже такая внимательная. Прямо, как вы.

Леночка уже осматривала больную с помощью молоточка.

-А теперь руки вот так подержите. Хорошо. Теперь пальчиками поработайте. Хорошо.  Все в норме.

-Слава Богу. Не волнуйтесь за меня. Со мною ничего страшного не произойдет.

-Но вы все-таки зайдите ко мне на этой неделе. Я еще раз вас посмотрю. Двенадцатый кабинет. А вот эти препараты попейте, - она выписала на бумажке несколько препаратов.