Страница 20 из 155
Возле клетки стоял Олег Стрельников. Заложив руки за спину он, наклонившись, с любопытством меня разглядывал.
- Татьяна, вы ли это?
- Господин Стрельников. – пробормотала я пытаясь согнать остатки сна.
- Я не поверил своим ушам, когда услышал от стражи, что он привез Вас сюда. Но вот посмотрите-ка. Вы здесь!
- Да. Я здесь.
- А теперь на чистоту, дорогая. Быстро отвечайте. Это вы убили троих смертных и замучали до полусмерти с десяток убийц?
-Что?
- Ну?
- Нет, конечно, нет! – удивленно воскликнула я.
- А теперь я хочу это услышать от Калисты. Дорогая, если позволишь? – вопросительно посмотрел на меня Стрельников.
Калиста, недолго думая взяла вверх над моим телом, и уже не своим голосом я ответила: - Нет, это была не я.
- Отлично. – ответил Стрельников широко улыбнувшись. – Не буду вдаваться в подробности твоего поступка и причин стирания воспоминаний клану Крыловых о себе. Скажу лишь, то что пока тебя не вспомнят, придётся тебе пожить здесь. В мире людей сейчас не безопасно, а здесь твою строптивую серебрянокрылую мог сдержать только Крылов, а он тебя, к сожалению, забыл. Ну, отдыхай моя дорогая.
- Постойте! Вы ведь помните меня. Вы знаете, что я не причиню вреда! Выпустите меня!
Стоя в дверях Стрельников обернулся и с суровым видом произнес:
- Не могу. Считай это своим наказанием за ошибки, что ты совершила. – тяжелая дверь с глухим стуком закрылась.
Вскочив с места, я и Калиста просто кипели от негодования.
«Какого черта!» - кричала Калиста.
- Он ведь знает, что я не виновата!
«Какого хрена, он нас тут держит?»
- Сюда редко виноватые попадают. – послышался голос Наргиз в глубине комнаты. – В мире, в котором живут убийцы, виновных, казнят на месте. Сюда приводят тех, кого просто некуда девать. Считай это ссылкой в Сибирь. Я слышала Ваш разговор. Можешь выйти из клетки. Пса я заперла.
Продев руки в рукава пиджака, я осторожно подошла к клетке и дернув решетку, открыла дверь. Ступив на пол, комнаты я с опаской посмотрела по сторонам.
-Да выходи уже, трусиха! – крикнула девушка. – Иди сюда, присаживайся. – последовав на голос девушки, в конце комнаты я нашла парочку старых замшелых диванов, на одном из которых удобно расположившись сидела Наргиз, она лежала в пол оборота и была видна только ее человеческая часть лица.
- Я подумала, что тебе так удобнее будет общаться.
- Да, спасибо. – несколько смущенно ответила я, садясь на соседний диван.
- Значит ты серебрянокрылая? – Я кивнула. – Вот это да! Я слышала про тебя, но ни разу не видела тебе подобных. А можешь показать?
- Могу. – спокойно ответила я, удостоверившись что Калиста не против.
Встав с дивана, я несколько секунд просто стояла, прежде чем обратиться в серебряннокрылую Калисту.
От удивления девушка забыла, что скрывала часть лица, и встав с дивана удивленно воскликнула. – Ого! Да ты шикарна!
- Благодарю. Но сейчас, я Калиста.
- Так ты и вправду вторая личность, живущая в человеке? – Калиста коротко кивнула, про себя приказав мне посмотреть на Наргиз ее глазами.
Я взглянула на девушку и издала вздох восхищения. Молодое красивое личико. Она была прекрасна. Лицо было слегка бледноватым, но виной тому были долгие годы заточения в темнице.
Калиста медленно подплыла к девушке и положив руку на ее изуродованную часть лица тихо сказала: - Прости себя. Что бы ты ни сделала в той жизни, в этой ты не заслужила таких мучений. Прости себя и вновь станешь похожа на человека.
- Откуда ты можешь знать? – ели сдерживая слезы, спросила девушка.
- Я вижу. Если позволишь, покажу и тебе. – Калиста, закрыла ей глаза рукой и глубоко вздохнув, вспомнила, что только что видела.
- Это невозможно! – воскликнула девушка, сбрасывая руку Калисты и плача навзрыд.
- Прости себя. И станешь человеком. – с сожалением повторила Калиста, и через несколько секунд, ничего не говоря исчезла.
- Убирайся в клетку. – крикнула Наргиз, увидев меня.
- Но что я сделала?
- Иди! – все еще плача ответила девушка, указав мне на клетку. – Время выгуливать пса.
Больше ничего не спрашивая, я послушно ушла обратно в свою клетку и запершись, вернулась на лавку.
Через несколько часов, Наргиз вернулась. С опухшей половиной лица, она поставила мне у клетки миску с кашей, и ни говоря, ни слова ушла обратно к себе.