Страница 4 из 15
– Все же давай дойдем до дальней стены и потом вернемся, – настаивала Дженни.
– Что ты хочешь там найти?
– Вход в старую штольню…
– Здесь? На виду у всего убежища? – удивился Егор. – Ну, нет, тут ничего не должно такого быть. Тут же люди работали каждый день, проход в шахту заметили бы. Хотя, пойдем, проверим, кто из нас прав.
Дорожка шла дальше. Темная пещера оранжереи оказалась просто гигантской, свет от ламп у входа терялся где-то далеко позади, а наплечные фонарики не доставали до стен и потолка. Пришлось идти по тропинке, чтобы не сбиться с пути. В пещере было удивительно тихо, нигде не капала вода, не сыпался песок со стен, только жужжали сервоприводы костюмов, передвигая ноги силовой брони, да скрипела пыль под бронированными сапогами, тяжело ступавшими по земле. Но через несколько десятков шагов дорожка уткнулась в огромную кучу земли и камней.
– Обвал! – произнес Егор. – Не поэтому ли ее и забросили? И наверху, где резервуар, трещины и кусок стены вывалился…
– Землетрясение? – спросила Дженни, обходя огромный завал.
– Может быть… Или на поверхности что-то взорвалось. С потолка обвалился пласт, тут все завалило, погнуло фермы, сорвало лампы. Может там под кучей рабочие остались…
– А почему их не откопали и бросили оранжерею?
– Вот и я не пойму… – Егор поднял голову, пытаясь разглядеть невидимый потолок. – Выключи-ка фонарик!
Они отключили лампы, Егор смотрел наверх и Дженни тоже задрала голову.
– Там вроде свет! – пригляделась девушка.
– Да, похоже… Колодец что ли… Откуда на горе колодец?
Далеко наверху в потолке стала заметна небольшая трещина, в которую попадал снаружи дневной свет. Его было еле видно, дыра была узкой.
– Может это та самая старая штольня? – предположила девушка.
– Через нее не выйдешь, слишком тесное отверстие. Мы бы его даже не заметили, если бы не остановились около этого завала. Кажется, я понял, что тут произошло…
Дженни отстегнула от плеча фонарик и, забравшись по камням чуть повыше, начала светить им наверх, пытаясь увидеть потолок.
– И что же случилось?
– Наверху была война. Очень давно, – произнес Егор. – Их бомбили, одна из ракет взорвалась где-то неподалеку. Это убежище должно было уберечь людей от войны и радиации. Или слишком близко взорвалось, или это ошибка строителей, не укрепивших своды. Это похоже на природную пещеру, которую специально расширили для использования, встроили внутрь стены, посадили растения. А потолок не проверили и после сильного удара он обвалился, открыв дыру наружу. Оттуда пошел зараженный воздух, пыль. Помещение стало опасным, и его решили не чистить, а просто закрыли…
– Почему? Это было так сложно? – спросила Дженни. – Сделать лестницу, подняться наверх, заткнуть пролом…
– Радиация… Ее невозможно просто отмыть, надо собирать зараженный грунт, вывозить в специальные могильники. Защищать от нее остальные участки, чтобы эта зараза не расползалась. Видимо в убежище просто не было места для таких работ, нужных химикатов, достаточного количества герметичных сосудов для сбора земли. К тому же нужны защитные костюмы, и надо после работы тщательно их мыть. Закрыть было проще.
– Но сейчас же тут нет радиации?
– Дозиметр молчит, так это было давно… рассосалось с тех времен.
Дженни помахала фонариком, разглядывая что-то под потолком.
– Там веревка какая-то! – заметила она. – И что-то привязано.
– Спустили сверху? – не поверил Егор и тоже посветил наверх фонариком. – Узнать бы что там, но нам не достать, высоко очень.
– Я могу встать тебе на плечи, а ты поднимешься на вершину этой кучи, – предложила Дженни.
– И если ты оттуда упадешь, то лететь будет долго… – не согласился Егор. – Особенно в броне. Да и я совсем не акробат… И все равно не достанем. Там от верха завала еще метров шесть. Даже если я тебя на вытянутых руках подниму, не дотянемся.
– Тогда выстрели и перебей веревку!
– Это ты у нас снайпер, сможешь в темноте попасть по темном шнуру?
– Нет, я не смогу, – покачала головой Дженни. – Пойдем лестницу искать…
Они спустились с завала и обошли кучу вокруг, пробираясь между наваленными там и тут камнями. Обвалившиеся со свода обломки разлетелись во все стороны, достав до стен, но основная масса все также лежала в центре. За завалом снова выскочила из-под груды горной породы мощеная дорожка и повела дальше, к дальнему концу пещеры.
Они прошли мимо засохших грядок, теряющихся в темноте, с торчащими пучками жилистой, но уже давно мертвой травы.
– А почему они у входа деревья посадили? – спросила Дженни, разглядывая погибшие огороды.
– А сама представь, живут они в одних и тех же коридорах, вокруг знакомые лица, все те же комнаты, а сюда входят – свет, деревья, зелень. Почти открытое пространство. Отличное место для отдыха… было…
– И потом все рухнуло… – нахмурилась девушка.
– Да, это было жуткое событие для них. Отрезало огромный отсек, где они выращивали пищу. Но что-то мне начинает казаться, что тут не было людей…
– Это почему же? – Дженни с удивлением повернула голову к Егору.
– Большой коллектив не мог так просто взять и исчезнуть. Остались бы следы, какие-то вещи, знаешь, когда приходишь в дом, никого нет, но понимаешь, что тут живут люди, просто они вышли ненадолго. На столе книги, на кухне посуда, комод с продуктами, в спальне незаправленная кровать, какие-то личные мелочи на полках, расческа с застрявшим волосом, треснувшая, но не выкинутая любимая чашка. А тут какое-то все неживое…
– Ты думаешь, здесь никто не жил?
– Не знаю. Если тут и был кто-то… Это мог быть обслуживающий персонал, ждущий наплыва спасаемых, но люди из-за начала войны так и не добрались сюда. А потом они закрылись от всех. Это могло бы объяснить, почему не занялись спасением оранжереи, просто не было людей.
– Я бы не хотела, чтобы твое предположение оправдалось… – тихо произнесла Дженни и вдруг рванулась вперед. – Ой, что это?
Рядом с дорожкой лежала на боку металлическая ржавая от старости тачка. Обычная тачка, с одним колесом и двумя длинными ручками. Металл изъела коррозия, краска давно облезла и осыпалась.
– А ты говорил, здесь не было людей! – обрадовалась Дженни.
Егор молча обошел находку и посветил в грузовой короб, потом нагнулся и поднял короткую толстую палку с утолщениями с обеих концов.
– А это что? – сразу заметила его действия Дженни.
Егор поморщился.
– Это кость… – он приложил ее к ноге, примеряя. – Бедренная кость, человеческая.
– Ее везли в тачке? – испуганно произнесла Дженни. – Они что, канибаллы?
Егор бросил кость на землю.
– Пойдем, до дальней стены уже недалеко, вон что-то большое уже виднеется.
«Чем-то большим» оказался огромный металлический чан, скорее даже цистерна, толстенный цилиндр стоящий вертикально. По боку наверх вела лесенка из наваренных толстых дуг. Над чаном торчала теряющаяся во мраке стрела подъемного устройства.
– Они делали здесь удобрения, – решила Дженни. – Это вместо компостной ямы. Загружали туда ботву, опавшие листья, отходы с кухни…
– Или биореактор, для переработки трупов… – выдал более мрачную версию Егор. – Хоронить тут негде, тела пускали на компост. Вон и стол стоит для разделки.
Он указал рукой на стоявший поодаль верстак с дисковым ножовочным полотном посреди стола и электромотором снизу.
– Не может быть такого, люди не могли опуститься до этого! – возмутилась Дженни.
– И человеческой ноги в тачке тоже быть не должно, – спокойно возразил Егор. – Мне все это нравится не больше твоего, но если человек умирал, для оставшихся вполне естественно было бы использовать тело для выживания остальных.
– То есть съесть? – воскликнула Дженни.
– То есть измельчить и пустить на подкормку растений, – поправил ее Егор. – Из праха мы вышли, в прах возвращаемся…
– Но… но… – Дженни бродила туда-сюда, собираясь с мыслями. – Получается, они все время тут хоронили погибших, пока оранжерея работала.