Страница 28 из 68
А в лесу, в глуши лесной,
На суку сидит сова.
Там растёт усни-трава.
Говорят, усни-трава
Знает сонные слова.
Как шепнёт свои слова,
Сразу никнет голова.
Я сегодня у совы
Попрошу такой травы.
Пусть тебе усни-трава
Скажет сонные слова
(Токмакова И.)
Вокруг тишина, а в голове гул. Странный такой гул…, я его слышал раньше. Не помню когда именно, вчера или сегодня. Так гудит старый компьютер или машинка для стрижки. Да какая к черту разница, все так гудят. А голова, потихоньку, дает о себе знать злобным постукиванием. Сколько было выпито? Шампанское или JB? Что-то из них точно было подделкой. Или я не пил вовсе. Где я собственно нахожусь? Глаза заплывшие, веки тяжелые…, что приятного утром еще может быть (риторический вопрос и сарказм). Почему все любят повторять «доброе утро», когда каждый из них любит поспать? Им что так проще воспринимать окружающий мир. Голос в моей голове, говорит сам с собой. Я что сейчас улыбнулся? Вот кретин. Так, значит, я сплю…. Не стоит будить зверя, дождусь будильника. Подожди! Если я сплю, то почему сидя? А это что-то новенькое. Сидя не спал со школьной скамьи. Я опять улыбнулся? Ну и к чёрту, сегодня никуда не пойду, останусь тут, заварю крепкий кофе, выкурю сигарету на балконе. Опять этот гул. Мне дадут спокойно поспать? Почесал затылок, зацепив ремешком часов ухо.
Большой белогривый конь проскакал прямо перед машиной и исчез в зарослях густой чащи. Дернулся и снова почесал затылок. Подожди…, какие кони, какая машина? Это звон каблучков, возможно. Тихий звук шагов, где-то неподалеку от меня.
- Остановись. – Прошептал я.
Стук каблучков и звук шагов прекратились. А сейчас меня начал беспокоить вопрос, кто тут ходит? Будем рассуждать. Стук снова вернулся, но уже слабее и с меньшей периодичностью. Каблуки – значит баба. Баба – человек…. Постой! Я что жив? Резко, насколько мог себе это позволить открыл глаза.
- Твою ж мать, б…! Ты какого хера здесь делаешь? Ты, б…, кто?– начал выкрикивать я, вытирая кулаком свисавшую на подбородке слюну. – Ты ведь моя…, ты моя…. Ты же секретарша, ну офис-менеджер… - уже тихо, закончил я.
- Извините, простите…, я не хотела Вас разбудить! – Защебетала девушка и, цокая тоненькими каблучками, проследовала к выходу. Она выбежала из кабинета, а я чувствовал себя полным идиотом. Чего это на меня нашло? Испугался сам, еще и девочку напугал – подумал я, улыбнулся и, прикрыв правой рукой лицо, покачал головой в стороны. После такого сна, и не так заорешь. Странно, как не обделался. А вот девочку зря напугал. Ну, лучше так, чем обосраться на глазах у подчиненной.
Я сидел, за рабочим столом, в собственном кабинете. Левая рука затекла и лежала на клавиатуре. На LG мониторе без конца мигала табличка о залипании клавиш. В пальцах запутались стикеры, что были ранее наклеены на черную глянцевую поверхность передней панели монитора. Поначалу, меня бросило в холодный пот, а по рукам побежала дрожь. Отодвинувшись от спинки кожаного кресла, сев на край ближе к столу. Я медленно снял темно-синий пиджак, ловким давно отработанным движением закинул его на спинку, расправив при этом в плечах. Приходя в себя, я накинулся изучать документы, лежавшие на столе, но от недавнего пробуждения не мог разобрать, ни единого слова. Даже начал протирать глаза, но спустя пару секунд плюнул на это дело. Сложил документы в кучу и положил в пластиковый контейнер на край стола. Что-то я потерялся между недосыпанием и действительность. Дурной сон – хуже татарина… или как там говориться? После увиденного и такого жуткого пробуждения, мне сровно нужны неопровержимые доказательства, что я живу. Отъехав на стуле назад, взялся рыскать по тумбочкам. Верхняя тумба, первая, что попалась под руку, заставила ждать. Она была закрыта на ключ, небрежно торчавший с замка, что туго открывался. Содержимое моментально порадовало. Глянцевый деловой журнал, темная обложка с каким-то депутатом и оранжевой надписью внизу. Сверху на нем лежит свернутый доллар США, а вот рядом белый, продолговатый конверт. Люблю видеть такие конверты, особенно с утра, еще и в собственной выдвижной тумбе. Содержимое таких конвертов может быть разным. В основном – письма от поставщиков и покупателей, но такие остаются на ресепшене, а после переводом попадают в бухгалтерию и реже в другие отделы, ко мне такие конверты не попадают вовсе. Поэтому в моем шкафчике может быть конверт с заработной платой (не официальной, разумеется), или с порошком. Он, само собой был запечатан. Слегка оторвав уголок конверта, насыпал пару крошек белого порошка на кончик указательного пальца, и быстро, но с наслаждением протер им десну над верхними зубами. Легкая дрожь и немота поразила моментально. Приятные ощущения. Тело передернуло, то ли от повеявшего холодка кондиционера, то ли от того, что занемела полость рта и горло. Заряд бодрости получен, главное сейчас не переборщить. На пару дней…, ну, ладно, часов, ненужно это пихать больше никуда. Сегодня нужно еще поработать…, или поехать поесть? Если сейчас утро…, а настольные часы именно об этом и кричат – нужно позавтракать. Короче, что-то нужно делать и пока без дополнительных средств. Положил конверт на место, накрыв его глянцевым журналом. Цифры и буквы на мониторе и бумаге стали немного четче, но все также не читаемы. Да и черт с ними, желания работать все равно нет, а тем более разбирать собранную на крою стола гавнокучу. Горло раздирал редкий, гортанный кашель, а нос колумбийский насморк. Набрав внутренний номер из четырех цифр, которые уже въелись в память, услышал, как на том коне провода ответил испуганный и истощенный голосок моей секретарши.