Страница 8 из 18
В ответ на прямые слова упрёка о его идеалистичных взглядах, был получен аналогичный ответ — ваши идеалы, за которые было пролито столько крови, также оказались крайне далеки от реальности..
Маленков дорого дал бы, чтобы узнать, как проходили встречи и беседы с «товарищем Рожковым» за эти полтора года и о чём его спрашивал как Хозяин, так и его главный, как стало ясно из «лекции о грядущем», на предстоящие годы соратник — Берия, но… видимо, Сталин как-то «переварил будущее». И путешественник из будущего чем-то зацепил Хозяина. В общем, в отличие от тех, кто был осведомлён ранее и от наседавших ныне на Рожкова Ворошилова, Жданова и Андреева, к которым позже (хоть и осторожно) присоединился пришедший в себя Хрущёв, остальные больше слушали и нет-нет и приглядывались к реакции Сталина.
Который сам с интересом наблюдал за соратниками.
Да и человек из 21 века, явно был аккуратен в речах, хотя и говорил весьма неприятные вещи. Его «Российская Федерация» была чисто буржуазным государством, а её гражданин, похоже, не испытывал ни малейшего восторга по поводу советского строя, хотя и признавал его некоторые достижения.
Впрочем, видимо, он был честен, излагая в ответных речах все имевшиеся в 2018 точки зрения на разные обстоятельства. От того, как потомки смотрят на репрессии 37–38 гг, на причин Победы в войне в «его прошлом» и её цену, её итоги для СССР, вид послевоенного мира и эпоху падения СССР и… «мир без СССР», многих буквально бросило в шок. Слишком рациональный и суховатый доклад Сталина с перечислением… «этапов существования СССР» отличался от деталей, выскакивавших в ответах потомка.
Надо было учиться в школе в 21 веке, надо было жить в том мире, чтобы настолько… «по иному» смотреть на многие обстоятельства, причины и факты. Особенно лично Маленкова поразил факт, упомянутый мимоходом Рожковым — с десятками стран мира РФ имела безвизовое сообщение, подпитывавшееся массовыми потоками гражданского авиатранспорта, заграницу там ежегодно посещали миллионы, если не десятки миллионов! А браки с гражданами других стран — были обычным делом. Слова о «глобализации мира в 21 веке» были не пустыми общими словами..
Как понял позже Маленков из нескольких фраз сотрудников 8-го отдела, выскочивших в качестве воспоминаний о «времени до войны» и тогдашних, первых разговорах в архиве, сейчас, когда потомок «пообтёрся в СССР», он говорил намного мягче и сдержанней.
Правда, как все они отмечали, не от того, что понял нас, «советских людей».. его, впрочем, тоже не понимали. Просто все гадости друг другу уже были сказаны молодыми чекистами и потомком ранее..
Потомок заявил нам всем «новеньким» сразу — что, с его точки зрения, мы — «не товарищи Сталин, Молотов… вы все — другие из прошлого другого мира..», мы и они — лишь копии, отличающиеся на 78 лет. если считать, что скорость событий и их ход в мирах отличаются минимально за всю 15–20 миллиардолетнюю историю Вселенной. «Той» и «Этой».
Рожков мимоходом упомянул ещё одну гипотезу из его мира — об какой-то «квантовой спутанности», из-за чего события в нашей и той Вселенной совпадали до сего момента и пошли по по разному только из-за его попадания.
Маленкову (и другим товарищам, как он сам был уверен) — вышесказанное показалось, в лучшем случае… «научными теоретизированиями». Потомок, впрочем, прервался быстро сам, осознав, что его речь, перед ответственными товарищами выглядит бессмысленным и отвлечённым умствованием. А, может и не осознал… по крайней мере, взгляд его и выражение лица не показали и тени смущения. Моментами Георгию Максимилиановичу казалось, что их самих рассматривают, подобно экспонатам в музее, ну или как ожившие портреты исторических деятелей на страницах учебника. Ощущение было… крайне неприятным. Маленков, с трудом, хотя и сознательно преодолев возмущение, напомнил себе — что взгляд молодого нахала — не сколько его собственный, сколько «типичный взгляд людей из будущего», так же, как и они сами сейчас, смотрящий глаза в глаза тем, с кем их разделяют поколения… правда, в отличие от их, новеньких, Рожков не поменял свою точку зрения. Опыт и знания прошедших лет — страшная сила… но ведь и нас, он должен понимать лучше?
Первоначальное удивление и даже… некое возмущение (почем этих? А не товарищей их Политбюро и кандидатов в его члены?) по поводу решения Сталина задействовать 20 с небольшим выбранных академиков и оповестить первым их, наткнулось на родившееся соображение — после всех знаний о будущем — вообще удивительно, что Сталин оставил в живых того же Хрущёва… и даже допустил его сейчас… или… именно благодаря этим знаниям?
Вождь явно очень тяжело воспринял знания о судьбе СССР. Но военные заботы пока были важней. Враг близкий и страшный ещё не был побеждён. Сведения из будущего помогли сдержать первый удар, но вал проблем и забот, не только для воюющей за своё существование страны, выглядел неподъёмным.
Через день они, в том же составе (уже без такого странного потомка и его таких далёких от взглядов советских людей воззрений), разобравшись со своими первыми ощущениями, встретились на даче Сталина снова. И тот, поставил перед ним один-единственный вопрос — как действовать дальше?
Как вести себя им, высокопоставленным большевикам, зная, что перспективы построения коммунизма не только для всего человечества, но даже для передовой страны, в которой народ взял власть в свои руки, весьма туманны?
Очевидным, с точки зрения Сталина было то, что СССР не был способен противостоять всему капиталистическому миру. А сведения из будущего не выглядели какими-то решающими, что даже при условиях их полного использования, можно было бы рассчитывать на какой-то решающий успех в противостоянии с миром капитала.
А возможный конфликт мог позже легко войти в стадию той самой, ужасной атомной войны.
В целом, подавленность от «хода будущей истории» и была тем итогом, который не давал кому-то из присутствующих решительно высказываться против озвученной Сталиным идеи «мирного сосуществования» разных стран и систем.
По прежнему строить «социально ориентированное государство трудящихся, готовое к дружбе, миру и взаимовыгодной торговле и культурному обмену со всеми странами, в независимости от их политического устройства».. новая терминология, очевидно, была принята Сталиным легко, по крайней мере в кругу своих она уже прозвучала..
Сталин, как стало ясно из его предложений, очевидно, по прежнему негативно относился к реставрации даже отдельных элементов капитализма, но минимальную частную собственность и частную инициативу был готов допустить. Даже не на временной основе..
Несмотря на текущие военные заботы, каждый из членов Политбюро и допущенных к «особой папке» кандидатов в его состав, провёл за январь и февраль в сумме не менее недели в архиве 8-го отдела ГУГБ и тем же составом, сдвинув графики своих поездок по стране на январь и февраль, продолжили встречи на даче Сталина. Жаркие споры, давно не виданные Маленковым, как и готовность Сталина больше слушать чужие точки зрения, поразили его.
Единственное, на чём они единогласно сошлись — стране было необходимо, «выиграв войну с лучшим счётом», установив максимально хорошие отношения с союзниками, избежать пресловутой «Холодной войны», сохранив все будущие приобретения СССР и погрузится в экономику, максимально отложив на головы будущих поколений вопросы о соответствии жизни маркистско-ленинской философии. Сориентировав партийную работу на эффективную народно-хозяйственную деятельность.
Как вывел из этих бесед для себя Маленков, многие из присутствующих, пережив шок, ныне нашли надежду и откровенно уповали на «подсказки из будущего» и технический прогресс и науку. Разве там, в будущем, именно подобное не позволило победить капитализму, смягчив его самые мерзкие черты? Чем СССР хуже извернувшихся империалистов и капиталистов будущего?
В подобной обстановке план «Двадцатки академиков» выглядел разумным и взвешенным и не вызвал ни у кого низ них отторжения — используя некоторые научные и технические знания о важнейших направлениях науки и передовых отраслях промышленности, доставшиеся с приборами потомка, скорректировать текущий курс страны, максимально приглушив все потенциальные послевоенные конфликты в отношениях с другими странами, уделить больше внимания в будущем той самой материальной обеспеченности народа..