Страница 8 из 149
Глава 4
Мабон – день осеннего равноденствия - вечерний праздник, его начинали отмечать с закатом солнца. Мы со Стахом полетели в Денту – главный город Чёрных волков. Там царила праздничная суматоха. Суетливо бегали работники, устраняя последние недоделки. Торговцы заботливо раскладывали свои изделия. Приятные, вкусные запахи витали в воздухе. А к главной площади уже стали подтягиваться горожане, весёлые, нарядные. То тут, то там стайками проносились хохочущие дети. Вслед за альфой я прошлась вдоль столов с праздничным угощением. Нас узнавали, приветствовали, наперебой зазывали к себе, предлагая напитки и кушанья. Стах никому не отказывал. Пробовал, одобрительно качал головой, хвалил за мастерство. В общём, не страна, а сказка с добрым царьком во главе! Я торопливо опустила голову, чтобы никто не заметил усмешку на моих губах.
Официальная часть досталась мэру, всё-таки в самой Денте жили и другие расы, не только волки. Алекс Сгибнев выступал с душой, говорил всё правильно, проникновенно, но долго. Карнеро, нетерпеливо притопывая, стоял в первых рядах и красноречиво косился в сторону разрумянившегося человека. Его взгляды не помогли, тогда, воспользовавшись первым удобным случаем, точнее паузой, лайдир начал аплодировать, его охотно поддержали другие горожане. И мэру пришлось закончить своё выступление. Я в открытую хохотала, дожидаясь Сташика у помоста. Волк подхватил меня под руку и повёл прочь от официальных лиц:
- Валим, Анетточка! А то сейчас ещё кто-нибудь захочет народ поздравить. Я уже есть хочу!
И мы постарались потеряться в толпе горожан и гостей Денты. В стилизованной под старину палатке сидели на деревянной скамье, ели кукурузный хлеб – обязательное блюдо этого праздника - и запивали молодым вином. Так, по-простому, вместе с обычными работягами и крестьянами, раньше Мабон мне не доводилось праздновать. И мне понравилось! Было очень здорово и весело!
А ещё я притащила целый пакет подарков, ведь одной из обязательных традиций праздника было обмениваться дарами. Накануне я расспросила Пенку Бурнель и теперь примерно представляла, что кому буду дарить. Так делала когда-то мама, так делала я после её смерти. Стах немного походил со мной, но потом ему наскучило, и он остался с другими волками якобы для серьёзного разговора. Мне помогала его экономка. Высокая, статная волчица охотно таскала мою сумку и подсказывала, где остановиться.
- …Добра вашему дому! – я улыбнулась оборотнице, в одиночестве сидевшей на скамейке.
Невысокая женщина с испуганными глазами вздрогнула, недоверчиво глядя на подарок. Я практически всунула его в руки волчицы. Странные эти звери. Ведь на Мабон принято помогать тем, кто обделён. Сегодня о них вспомнишь ты, завтра вспомнят о тебе!
- Добра и достатка вашему дому! – я улыбнулась паре полукровок, наблюдавшей за праздником со стороны.
Те растерянно переглянулись. И мне опять пришлось почти силой совать подарок. Шёпотом спросила у экономки:
- Пенка, что не так? У вас нет обмена дарами?
- Есть, но разве это обмен? Вы подарили, а они вам нет.
- Вот оно что! – я вернулась к паре. – Пожелайте мне удачи. Мне это ой как нужно!
Полукровки робко улыбнулись:
- Пусть успех настигнет вас раньше, чем закончится вересень (сентябрь – Прим. авт.)!
Со счастливой улыбкой я пошла дальше. Волки осмелели и уже ждали меня. Последних пришлось одаривать монетками: подарков на всех не хватило.
Солнце давно спряталось за горизонт. Запылали высокие костры. И со стороны городского парка донесся бархатистый перебор струн кутура (муз. инструмент, похожий на гитару – Прим. авт.). Я недоверчиво замерла, разглядывая группу людей, суетящихся возле трёх автолётов, украшенных аэрографией... Намады! Это люди с особой философией жизни. Кочевники! Бродяги! Они перелетали из королевства в королевство, нигде не задерживаясь надолго. Перебивались случайными, как правило, небольшими заработками, хотя среди них встречались и сильные маги, услугами которых пользовались очень богатые люди. Иногда их даже специально зазывали к себе, надеясь сэкономить. Намады выполняли заказ и отправлялись дальше. Любой намёк на оседлую жизнь вызывал у них бурный протест. Вот и сейчас вечные скитальцы и авантюристы, скорее всего, отправлялись на юг, подальше от близкой зимы. Я с ностальгией следила за женщинами, хлопотавшими у костра. Ужин уже прошёл, и хозяйки наводили порядок, пока сытые мужчины, улёгшись неподалёку, занимались разговорами. В последний раз я видела намадов больше десяти лет назад. Они смело прилетали на земли лорда Кханы, зная, что здесь их никто не тронет и не прогонит. Мама обожала намадские песни, даже язык выучила, чтобы самой петь. И меня научила.
Перебор струн кутура и тягучий, как мёд, мужской баритон. Я улыбнулась, узнав балладу, присела напротив певца. Намад приветствовал меня лёгким кивком, не прекращая исполнения. Пел хорошо, с душой. Я заслушалась, прикрывая глаза. Любимая песня! Не моя – мамина...
Опомнилась от поцелуя в висок. Вздрогнула, уставившись на улыбающегося волка. Стах Карнеро не скрывал изумления.
- Ты ещё и поёшь?
Дохлый котс!!! Я что пела? Представила, как сочетается блондинка-Анетточка и баллада на языке намадов. Дура конченая, так подставилась! Идиотка сентиментальная!
Пришлось выкручиваться...
- Это меня друг научил… до тебя который. Ну да ладно. Красивая песенка, правда?
Карнеро кивнул, но восхищение из глаз исчезло. Вот и хорошо! Оно нам ни к чему!
Я подхватила волка под ручку и, неся откровенную чушь, повела в толпу, подальше от намадов и их песен. Мы бродили между веселящимися оборотнями, и вдруг налетел семилетний ураган:
- Дядя Стах!
- Марк? ЗдорОво! – лайдир подхватил мальчика. – От отца удрал?