Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 27 из 149

 

Глава 10

 

Как же прав был кене Хает! Такой ненависти и неприязни я ещё не испытывала, хотя за свой недолгий некромантский век повидала всякого. Мы шли по посёлку, а волки, несмотря на глубокую ночь, толпами стояли вдоль дороги, хмуро взирая на нас... на меня. Если бы не альфа и беты, они разорвали бы меня в клочья. Я слышала их мысли, я же оборотень. Лишь Герв Санторо был в смятении: он презирал меня, но я спасла его детей.

Стах замер на площади и повернул меня к толпе.

- Это новая волчица стаи. Вы можете ненавидеть её и проклинать, но не смейте даже пальцем тронуть!

- Она убийца!.. Нашей крови захотела! – послышались злые крики из толпы. – Дом забрали!.. Проклятые некры!

Я слушала и мысленно твердила: “Голову выше! Взгляд не опускай!”

Карнеро ядовито усмехнулся и процедил:

- Я знаю, кто она и что сделала. И наказывать её буду я! Все поняли?

Волки стали расходиться, подавленные аурой своего лайдира. Наверное, из-за неё и меня начало трясти. Я, спотыкаясь, пошла за оборотнем к автолёту.

В поместье впервые задумалась, где буду жить: я больше не песня-Анетточка, в хозяйской спальне меня никто не ждёт. Стах, услышав мои мысли, отвёл меня на второй этаж.

- Будешь жить здесь, - мужчина толкнул дверь в просторную, полупустую комнату.

Кровать, шкаф, стол у окна, пара стульев и ещё одна дверь в ванную. Я была здесь осенью, когда искала тайник с бумагами. Тогда мне пояснили, что это комната для волчат, когда те появлялись в логове. С глухим смешком огляделась: неуютно, холодно, необжито. Ну, да ладно! Присела на стул, потирая грудь, болящую после проклятия, до сих пор сплёвывала кровью. Ощутимо усилилась головная боль, так, что я сжала руками виски. Наверное, случившееся за эти сутки, было чересчур даже для моего молодого, здорового организма. Едва Стах вышел, переоделась в пижаму и нырнула под холодное одеяло.

Золотые часики на руке показывали три часа ночи.

 

Утром мне ещё раз объяснили, кто я теперь и где моё место: я омега, меня взяли в поместье на положении слуги. В первый же день, несмотря на позднее появление и короткий сон, отправили помогать на кухне. Я знала, кого встречу там: экономку Пенку Бурнель и двух других слуг-омег. Но если Нилс и Тира вполне комфортно чувствовали себя рядом с Чёрной волчицей, то меня встретили таким ядовитым взглядом, что “предложенный” завтрак, который попросту швырнули на стол, стал поперёк горла. Пенка отправила меня с глаз долой: убирать снег с дорожек в глубине сада. Меня не хотели видеть. Что ж, я понимала волков. Посёлок ещё гудел, обсуждая выселение своих сородичей из Миадоу.

Я воспринимала всё происходящее как временное явление. Мне казалось, что пройдёт неделя, месяц, может быть, два - и всё станет на свои места. Я вернусь в империю, возможно, присоединюсь к стае Волотича, чтобы быть на родине, поближе к друзьям и знакомым. А пока нужно потерпеть, не нарываться, не провоцировать волков. Слуга – значит, побудем слугой. Убирать снег – значит, пойдём убирать. Нельзя сказать, что я не была знакома с физическим трудом. В плане воспитания мой отец был большим оригиналом. Он частенько наказывал меня так называемой грязной работой, когда приходилось убирать за собой на кладбище после неудачного поднятия мертвецов или в лаборатории после экспериментов. Естественно, тогда я это делала с помощью заклинаний. Но вот так по-простому махать лопатой как-то не доводилось. Ладони пекло, вздулись мозоли. Перчатки мне никто даже не предложил. Иногда я подолгу стояла на одном месте, заходясь кровавым кашлем. Я не торопилась, работала не спеша: никто всё равно не похвалит за усердие. В дом приходила только поесть или когда звал лайдир, причём входила через служебные двери, чтобы не столкнуться с другими оборотнями, выше меня по рангу.

Живя в доме Карнеро, я не вела себя нагло, но и покорность не демонстрировала, в отличие от других слуг. И мне быстро указали на мою ошибку.

…Альфа, сунув руки в карманы, свысока поглядывал на меня:

- Ты никто! Это Анетта была моей любовницей, а ты… Как, говоришь, тебя зовут? Люция? Я буду звать тебя Люська.

Меня передёрнуло:

- Звучит как собачья кличка.

- А ты и есть собачка, моя личная дворняжка.

- Я? Дворняжка? – моему возмущению не было предела. – Роду Кхан больше двух тысяч лет! Мы ведём своё происхождение от Умлайлы Великой!

Карнеро лишь криво усмехнулся.

- Да мне повезло, оказывается! У меня в служанках ходит такая звезда! Как бы не ослепнуть ненароком!

Клацнула зубами, сдерживая раздражение, и осторожно начала разговор на тему, которая волновала меня с момента возвращения в поместье:

- Стах, я хочу извиниться перед тобой за свой поступок. Мне…

Не договорила, потому что оборотень попросту ушёл из комнаты. Недоброе предчувствие полоснуло по рёбрам. И, как позже оказалось, не зря.

 

 

Стах Карнеро пребывал в состоянии чистой ярости. Он нервно расхаживал из угла в угол, торопливо застёгивая свежую рубашку.

- Седьмой волк, Герв! Твою ж мать! Я думал уже всё! Все, кто хотел попробовать себя на моё место, попробовали! С чего вдруг Бежен вылез?

Санторо скрестил руки на груди и спокойно пояснил то, что и так было понятно.

- Ты притащил бывшую некромантку в своё логово.

- Она оборотень!

- Она отступница, Стах, - возразил бета. - И мы это знаем. И Бежен это знал.

- И теперь горит на краде. А у меня восточная часть стаи, та, которая ближе всех к империи, открыта. Я доверял Залескому. Он был хорошим волком. И я его убил!

- Как и предыдущих. Семь сильнейших бойцов стаи. И всё из-за одной лгуньи! – Герв выглянул в окно. – А ей похер, что ты своих волков бьёшь. Вон по гилайону треплется, хохочет. Весело ей!.. – и бета не утерпел, высказался. - Ох, Стах! Добил бы ты её сразу там, на поле, - и дело с концом.