Чёрная смородина

Смотрела на отца, и Клетис Кхана спросил меня:

- Как называется это место, дочь?

- Навад-ан-Саламин, что значит “Утраченное зеркало богов”.

Кхана насмешливо выгнул бровь:

- Скажи ты это зверям, они бы вряд ли поняли, о чём речь, - и пояснил: - Миадоу – так называется эта деревня у волков. А мы будем ждать их в Миаду, крохотном городке на севере нашей империи, - от улыбки некроманта по коже побежали мурашки. - Подумать только! Нет одной буквы в названии – и ты уже бежишь совсем в другую сторону.

- И что ты скажешь волкам?

- Ничего. Договор написан магическими чернилами. К этому времени их сила обнулится волчьей кровью и лишняя буква исчезнет… Кстати, нам пора. Ты с нами?

Я молча наблюдала, как отец “прокалывает” пространство, как другие маги перемещают клетку через вибрирующее марево, и шагнула следом. Мы оказались не в самом городе, а в большом заснеженном поле, с одной стороны окаймлённом редкой полосой деревьев. Миаду тысячами огней переливался в паре километров от нас: небо над ним было не сине-чёрным, а сине-золотым.

Рядом суетливо пробежали двое некров-отступников, постоянно оглядываясь назад. Не удержалась и я. По моей спине пробежал холодок, когда увидела жертвенный камень.

- Вы с самого начала знали, что не вернёте детей, - в упор посмотрела на мужчин.

Отец фыркнул:

- Отказаться от такой добычи?

Алоиз Саламан добил:

- А из шкурки старшей девчонки сошьём тебе муфту.

- Муфту? – я потерянно глянула на девочку-подростка в клетке.

- Чёрную, - кивнул мой жених, улыбаясь. - Говорят, зима в этом году будет суровая. Не хочу, чтобы ты обморозила пальчики.

Они с отцом пошли к алтарю, а я осталась, не в силах отвести глаз от детей, обречённых на долгую, мучительную смерть. Самая младшая, пятилетняя Отиль заметила меня. В глазах этого ребёнка был страх и понимание, что её ждёт. Девочка глухо то ли выдохнула, то ли простонала и прижалась к сестре.

Наверное, именно тогда я всё решила для себя. С бешенно бьющимся сердцем подошла к клетке и взмахом руки открыла магический замок:

- Выходите!

Дети дёрнулись, неуверенно переглянулись и вышли следом за самой старшей - Сабиной Санторо. Шестнадцатилетняя девочка с опаской смотрела на меня. Я криво усмехнулась:

- Убежать вы не сможете да и некуда.

- И что теперь? – Сабина храбрилась, но дрожащий голос выдавал её страх.

- Звони отцу, - я протянула гилайон. – Скажи, где вас искать.

Нас заметили.

- Люция, нет! Что ты делаешь?

Я даже не обернулась, по-прежнему смотрела на девочку:

- …И вызови Контроль: я уже не успею.

Топот ног, сдавленная брань: к нам бежали некры во главе с отцом. Я торопливо проговорила заклинание, стараясь не сбиться:

- Sirelesto ey folositse litsobosti tse eketsexili!

Волчат заволокло туманом, который в ту же минуту уплотнился, превращаясь в защитный купол. Алоиз, а следом и другие отступники швырнули огневики, но они отскакивали и развеивались тонкой струйкой дыма. Я со смешком отступила в сторону, наблюдая за происходящим. Дети визжали от страха, глядя широко распахнутыми глазами на вибрирующий от ударов щит. Отец, как и я, замер поодаль. Он ничего не делал: знал, что купол непробиваемый. Клетис Кхана смотрел на меня, а я на него. Краем уха услышала Сабину.

-… Папа? Папа, мы здесь! В Миаду! Вас обманули!.. Что? … Гилайон Анетта дала. Да, та самая. Только она сейчас выглядит по-другому, но я по запаху узнала и глазам… Она сказала позвонить тебе и в контроль какой-то, а я не знаю как…

Вот Тьма! Я едва не пропустила удар, направленный на меня. Кто это такой смелый? Амато Мартонелл?!

-… Она защищает нас!

Заклинания полетели в разные стороны. Дети пищали. Амато взвыл, хватаясь за живот. Так тебе и надо, увалень!

-… Папа, у них туман вместо лиц. И у Анетты тоже лицо пропало… Они отступники? Да?

Последнее, что услышала, было:

- Их всё больше и больше… Я боюсь!

Потом стало не до волчат. Клетис Кхана коротко велел:

- Всем стоп! – повернулся ко мне. – Откуда у тебя это заклинание? Оно…

И некромант замолчал, недоговорив. По глазам отца я поняла: он обо всём догадался. Он знает, что я нашла ту тетрадь!..

Кивком подтвердила его мысли.

- Ты хорошо учил меня, отец! – я натянуто улыбнулась, готовясь к обороне.

Мне бы только продержаться до прихода Контроля!

Вспомнила про детей, уже будучи в эпицентре боя отступников с прибывшими магами из Департамента контроля империи. Чёрные мундиры мелькали рядом, занятые нападающими умертвиями. Я призвала рачетсов. Псы послушно замерли рядом, жадно зыркая по сторонам и желая вновь ринуться в гущу кровопролития.

- Волки уже здесь?

- Нет.

- Значит, бегом к волчатам и охранять до прихода стаи.

Призраки были недовольны, но ослушаться не посмели. Посмотрела им вслед – и чуть не осталась без головы. Резко отклонилась в сторону, падая на одно колено.

Женишок? Ах ты, гад!

Алоиз едва заметно споткнулся, когда я развернула гумхард - плеть силы, у которой от настоящей было только название да рукоять. Никаких верёвок, никаких кожаных косичек – лишь чистая, извивающаяся змеёй энергия. А ещё это моё любимое оружие! Некромант достал и развернул свою плеть. Золотые нити извивались, сплетались, соединялись и также легко расслаивались вновь. Воздух рядом зазвенел, когда мерцающая плеть пролетела в сантиметрах пяти от моей головы. Саламан хорошо владел гумхардами, как и я: у нас был один учитель. Несколько витков над головой, чтобы придать плети силу и скорость, – удар! Успела отпрыгнуть назад. Алоиз меня пожалел: бил по ногам, чтобы потом повалить на землю и обездвижить. А я не жалела… Некромант взвыл, хватаясь за лицо. Я целилась по глазам, я попала. Когда маг опустил окровавленные руки, на его лицо нельзя было смотреть без содрогания. Да и чего теперь смотреть?! Взмах гумхарда – и тело Саламана было обвито золотыми нитями. Мужчина взвыл от обжигающей боли. Рывок – и куски рваной плоти разлетелись по земле.