Чёрная смородина

- Почему ты не выбрала его?

- Я никого не выбирала. Любимых не выбирают, - Полина пристально смотрела на меня. - Любят и любят, Люция. Просто так. Ни за что. Уважать можно за что-то. Презирать можно за что-то. А любовь или неприязнь… они или есть, или нету.

…

Наши гости улетели и, честно говоря, мы со Стахом радовались… по одной незамысловатой, но очень многообещающей причине: приближалась моя течка.

Не буду описывать эту неделю, самой иногда стыдно вспоминать. Скажу лишь, что это было страстно! Это было жарко! Это было дико и немного извращённо, совсем-совсем немного, на большее Стах не согласился.

И когда после окончания этого, выражаясь словами моего волка, “сексуального марафона”, в нашем доме появились беты, мы выглядели малость уставшими и невыспавшимися.

Санторо не удержался, разглядывая альфу:

- Глядите-ка, похудел, осунулся!

- Жрец любви! – тут же откликнулся Маюров.

- Наш секс-символ укатала скромная девочка Люция, - гоготал Галич, падая в кресло.

Стах, выгнув бровь, наблюдал за этим шоу:

- Всё сказали? … Или ещё не все заготовленные шуточки выдали? – заметил мои пунцовые щёки. – Люция, кыш на улицу дышать свежим воздухом! Щас я с мальчиками по-взрослому поговорю.

Эмерик вытащил из-под себя кожаную плётку и фыркнул:

- Даже боюсь представить, что здесь было!

Котс! Я поморщилась и развела руками в ответ на вопросительный взгляд альфы. Стах просил убрать её, а я забыла.

“Виновата, сама знаю!”

“Иди уже!” - усмехнулся он.

В холле услышала хмыканье Санторо:

- Говорят, это так заводит!

Послышался недовольный голос альфы:

- Я не понял, вы чего сюда явились, сексуально озабоченные? … Эмерик, положи ты эту плётку! Как дитя малое!

- А кто кого бил? – встрял Владек. – Ты Люц или она тебя?

- Эмерик, можешь опробовать плётку на Маюрове, я разрешаю…

Волки веселились и незлобно подтрунивали друг над другом. А я пошла к воротам встречать Ральфа с Малилой, которые гостили у Герва эту неделю.

Чувствовала облегчение от того, что течка закончилась. Нет, всё было замечательно, и секс мне нравился. Но не могла свыкнуться с тем, что действовала на одних гормонах, было ощущение, что это не я, что кто-то другой вселяется в меня. И понимала, насколько волчицы уязвимы в это время. Когда сказала об этом Стаху, тот усмехнулся:

- Всякое бывает. Но поверь, волки редко пользуются течкой волчицы, чтобы привязать её к себе. Какая радость приходить домой, где тебя ненавидят? Где на твоего волчонка смотрят, как на причину всех несчастий? – мужчина покачал головой. – И вообще… ты часто видела гуляющих волчиц во время течки? Нет, потому что рядом есть те, кто позаботится о них, пока ум в отключке.

Вспомнила свою первую течку.

- Поэтому ты тогда предохранялся?

- И поэтому тоже.

Благодарно посмотрела на свою пару.

- Спасибо!

- Не за что! – мужчина подхватил папку с документами, собираясь в город. В дверях обернулся: - Но это не значит, что я не мечтаю о сыне или крошечной дочке с кудряшками и зелёными глазами.

Хорошие мечты!

Как-то в начале осени Стах собирался на деловую встречу. Торопливо мылся в душе, а меня попросил подготовить одежду. Я полезла в ящик за галстуком, ворча себе под нос. Но потом ворчать перестала, заинтересованно разглядывая незнакомый футляр. Что это? Я открыла. На чёрном бархате лежали красивые и явно дорогие серьги с рубинами. Подарок? Мне? Может, я про какой-то праздник забыла? Нет, вроде. День рождения у меня зимой. А может так, без повода?! На лице сама собой расплылась счастливая улыбка. Я аккуратно положила футляр на место, даже галстук не взяла, чтобы у Стаха не возникло никаких подозрений.

- Сташик, возьми сам! Меня зовут!

Я ждала весь день. Ещё один. И ещё. И ещё… Потом поняла, что подарок не мне. А бархатной коробочки в ящике уже не было. Никогда бы не подумала, что мне будет так обидно и неприятно. Я ведь и раньше знала, что мой волк – бабник.

Стах был весел и за ужином много шутил. Я улыбалась, слушала, демонстрируя интерес. Мы, выросшие в богатых домах и древних замках, это умеем: смотреть на человека заинтересованно, впопад кивать ему, а думать о другом.

В спальне притворилась спящей. Мужчина лёг рядом, откинул волосы с лица.

- Люц? – позвал шёпотом. – Спишь?

- Угу.

Лёгкий поцелуй в висок.

- Ну, спи. Я только сказать хотел: в субботу нас ждёт мэр на приёме. Слышишь?

- Угу.

- Спокойной ночи!

Оборотень вышел. А я, помертвев, лежала и представляла, что он сейчас сидит у себя в кабинете и звонит ЕЙ.

…На вечер в мэрии я собиралась, как никогда долго. Хотелось выглядеть великолепно. Синее шёлковое платье-футляр без рукавов. В качестве украшения пояс, расшитый бисером и кристаллами. С причёской и макияжем в этот раз доверилась мастеру. И правильно сделала. Самой бы мне в голову не пришло идти на праздник с практически распущенными волосами, но как распущенными: уложенные на бок, прядка к прядке! Смотрелось эффектно!

Стах оторопело уставился на меня. Мне бы радоваться, а на душе стало совсем тоскливо. Взяла сумочку, прошла мимо потрясённого мужчины.

- Мы опаздываем.

Он догнал, положил мою руку себе на локоть:

- Малыш, ты просто богиня!

- Не гневи богов, Стах, - я вздохнула, отворачиваясь.

- Что-то случилось?

- Всё хорошо. Полетели. Пора.

Волк пытался развеселить меня, но стало только хуже.