Чёрная смородина

Я скользнула взглядом по белеющему силуэту дома сквозь золото пакту-ав (листв. дерево, распространённое на Гебе, – прим. авт.). Как-то нехорошо было на душе - тоскливо и грязно. Медленно повела рукой вверх, вытягивая за пальцами водную стену: не хочу ничего видеть. В десятый раз за день напомнила себе, что это не дом, это логово волка. Домой я вернусь через несколько часов!..

- Привет, малыш!

Я вздрогнула, выныривая из собственных мыслей. Водная стена обрушилась в чашу, забрызгала меня и мужчину рядом (ведь колдовство и оборотни не совместимы!) Стах словно не заметил.

-Ты расстроенная. Что случилось?

Нацепила привычную кукольную маску:

- Скучала без тебя.

Волк просиял, распахивая руки для объятий. Я охотно шагнула навстречу. Возле тёплой груди было спокойно и надёжно. Оборотень уткнулся в мои волосы:

- Как ты вкусно пахнешь!

- Как?

- Розы и ещё что-то… очень лёгкое, едва уловимое. Но у меня от этого запаха волоски на теле встают дыбом. И не только волоски…

Я улыбнулась, подставляя губы для поцелуя. Затаив дыхание, ловила лёгкие прикосновения Стаха и, когда его язык скользнул по ложбинке между губами, чуть приоткрыла их, намекая: мне всё нравится, можешь продолжать. Он понял, протолкнул кончик языка в мой рот. Мягкие и в тоже время уверенные движения, а ещё его руки, капканом сомкнувшиеся вокруг меня, и выбираться не хотелось. Кружилась голова, я обхватила Стаха за плечи, прижимаясь всем телом. Я растворялась в ласках моего волка, медленно, неотвратимо таяла, не делая ни единой попытки спастись. Его язык сводил с ума. И я застонала протяжно, жалобно, покорно. Оборотень отстранился и осторожно поцеловал уголок губ.

- Я тебя обожаю, песня!

А у самого глаза, затуманенные от желания!

- Почему “песня”? – хрипло спросила я, пытаясь выровнять дыхание.

- Потому что волк воет только в момент сильного эмоционального подъёма.

- И тут подъём? – пошутила я.

Мужчина засмеялся, прижимая меня к себе, и снова понюхал волосы. Интересно, что же ему так понравилось? Духами здесь я не пользовалась: волки не выносили искусственные ароматы. Разве что шампунь и гель для душа, но они из косметической линии, предназначенной специально для оборотней. Потёрлась щекой о гладкую ткань рубашки и замерла, наблюдая, как скользит по плечу случайный пожелтевший листок.

- Осенью красиво и грустно. Посмотри на пакту-авы! Разве они не прекрасны в этом хрупком золоте? Я сегодня специально стояла под деревом и ждала ветра, чтобы оказаться в листопаде, чтобы листья запутались в волосах. А когда они скользили по лицу, по рукам… это как прощальные поцелуи перед зимой. Понимаешь? Словно деревья прощаются до весны!

- Фантазёрка, - мужчина подхватил треугольный листочек и воткнул в мою косу.

- Хотелось бы увидеть эти пакту-авы весной, красивыми, цветущими, - мечтательно улыбнулась я.

- Увидишь, - пообещал волк.

Я представила тонкие, хрупкие лепестки розового цвета. Красота! Меня тем временем выпустили из уютных объятий и шагнули на дорожку.

-Ты куда? – я догнала Стаха.

- Помыться хочу с дороги. А ты распорядись насчёт ужина, ладно?

Я кивнула. Мы молча шли к дому, спустя секунду почувствовала тёплую ладонь оборотня. Это было как-то странно, волнующе… и лишне, но руку я не отняла.

Слуги тихонько звенели посудой, сервируя стол, а я, не знаю толком зачем, пошла наверх. По лестнице поднималась медленно, с непонятной тоской касаясь гладких перил. Точно помнила, какие ступеньки скрипят, но не противным, режущим звуком, а скорее ворчливо, как домовой. Мне нравился аромат этого дома. К запаху зверей, к которому я притерпелась за это время, примешивался пряный запах хвои и леса. В замке Кхан пахло по-другому. Не хуже и не лучше, просто по-другому.

В спальне Стаха не было. Значит, ещё нежился в ванне. Этот волк до невозможного любил мыться. Я не сдержала улыбку, прислушиваясь к плеску воды в ванной комнате.

Карнеро приоткрыл глаза:

- Анетта?

- Можно я тебя помою? – это был не вопрос, скорее просьба.

Я присела рядом с купелью. Мужчина выпрямился и протянул губку из эльфийских водорослей. Отрицательно покачала головой и капнула гель прямо на ладонь. Так меня мыл Стах: руками, без мочалок и губок. Я намыливала широкие плечи, спину, грудь, чувствуя, как перекатываются мускулы, какая тёплая бархатистая у мужчины кожа. Потом аккуратно мыла ему ноги. Ничего похабного в моих действиях не было. Я не за сексом пришла. И Стах это чувствовал.

- Маленькая моя, с тобой точно всё в порядке?

- Не переживай, - я улыбнулась. – Вот такое сегодня настроение.

Оборотень откровенно ловил кайф, пока я мыла волосы.

- Закрой глаза, - шепнула ему, потянувшись за душем.

Сердце ёкнуло, от того, каким доверчивым и открытым был оборотень. Возьми я в этот момент не душ, а нож - волк истёк бы кровью, так ничего и не поняв. Только почему-то этот факт вызвал у меня не насмешку над беспечностью Стаха, а боль. Хотелось изо всех сил прижаться к нему и плакать…

Осторожно смыла пену и поднялась. Мужчина удержал меня за руку:

- Спасибо, мне понравилось.

- И мне было приятно.

- Я отблагодарю, - с лукавой улыбкой пообещал Стах, когда я выходила из ванной комнаты.

Улыбнулась в ответ.

Дурачок! Я прощалась с тобой! Несмотря ни на что, мне не было плохо в этом доме.

 

Стах Карнеро не отблагодарил: не успел. Поздним вечером заскочил на секунду в спальню, когда я сидела на кровати и вычёсывала длинные волосы.

- Анетта, ложись без меня.

- Что-то случилось? – лёгкое любопытство на лице.

- Случилось, но я справлюсь, - альфа на ходу раздевался.